Духовное единство каролингского Запада, далекое от того, чтобы в испытаниях стать крепче, рассыпалось. Оно серьезно опорочило себя еще задолго до того, как была осознана серьезность внешних угроз. Но даже перед лицом опасности единство не было восстановлено. Редкие случаи сопротивления захватчикам со стороны знати содействовали, главным образом, усилению растущих притязаний некаролингских родов: отпор норманнам, оказанный Робертом Сильным, сыграл на руку Капетингам73, из действий Ричарда Заступника — «regni maximus defensor» (главного защитника королевства) — извлек выгоду его брат, король Бургундии Бозон, а победы над венграми в X в. придали законность власти Оттонов.
Процесс распада государства Карла Великого лишь ускорился из-за того, что в разных регионах империи приходилось бороться с разными врагами. Успокоившись по поводу политики Дании на общей границе, «Francia orientalis» (Восточно-Франкское государство) почти потеряло интерес к норманнской агрессии. «Francia occidentalism» (Западно-Франкское королевство) практически не знало тревог, связанных со славянами и венграми, и после 848 г. уже не направляла своих сил на восточные рубежи. Что касается Италии, то ее внимание было приковано исключительно к собственным трудностям — сарацинам, а потом венграм. Карл Великий регулярно использовал для решения задач, которые он считал жизненно важными, войска со всех концов своей империи; при этом бургундцы сражались в Чехии, баварцы — в Испании, а фризы — в Паинонии. Но поступать таким образом стало невозможно, когда каждый почувствовал опасность у себя дома. Со стороны Карла Толстого75 было настоящим анахронизмом призвать итальянские войска бороться против норманнов на Маас.
Солидарность франкских государств перед лицом викингов иногда находила словесное выражение, например, в «Песне о Людвиге», немецкой поэме, прославляющей победу западного короля Людовика III над «огромной армией» викингов при Сокур-ан-Виме в 881 году. Однако фактические действия были чрезвычайно редки. Нам известно прежде всего о безрезультатности похода, который в 885 г. предпринял против норманнов, осадивших Париж, Карл Толстый. Тяготение к единству перед лицом опасности — которое выразилось в том, что Людовику III в 882 г. Предложили корону Лотарингии, а Карлу III в 885 г. — корону Западной Франкии — как известно, не увенчалось никакими длительными результатами. Удивительно, что в период династических споров X в., в разгар венгерских нашествий, «Francia orientalis» (Восточно-Франкское королевство) выказывала больше озабоченности событиями на Западе, чем тогда, когда над ним нависла опасность со стороны норманнов. Перед лицом сарацин из Фраксинета странам по одну и по другую сторону Альп потребовалось восемьдесят лет для того, чтобы достичь эфемерного единства.
