– Крис явно от тебя без ума, – сказала Аида. – Наверное, только ради встречи и приехал из Нью-Йорка.
– Весьма сомневаюсь. У него какая-нибудь очередная конференция или выставка. По его литературно-издательским делам, – фыркнула Вика.
– Сюза меня удивляет. Опять отправила меня к Борису. Ну сколько можно? Сама талдычит и талдычит: избегайте привязанности клиентов. А сама и провоцирует.
– Замучил он тебя? Затерроризировал?
– Да конечно замучил! Дикий Запад, елки. Каждый раз с ужасом жду, что он еще надумает.
– Крис тоже достаточно бешеный. Неистовый мустанг, Аидушка, гроза прерий. А нацепит костюмчик, галстучек – и приличный мужчина, никто и не заподозрит, что он вытворяет со мной в постели.
– Как ты с ним разговариваешь-то?
– Как? Обыкновенно. Простым литературным языком. Какие проблемы.
– Он русский, что ли, знает?
Виктория рассмеялась:
– Да, он действительно полагает, что знает русский. Послушала бы ты его. Да нет, мы по-английски с ним говорим. Когда возникает необходимость.
– Ты знаешь английский? – слегка заинтересовалась Аида.
– Обижаешь. Я ведь закончила иняз. Подожди, зайдем сюда, надо долларов подкупить.
Девушки зашли в обменный пункт, и к ним сразу устремилось несколько молодых парней, желавших приобрести или продать валюту. Виктория отрицательно покачала головой и направилась к окошку под электронным табло, на котором указывался свежий курс доллара и марки.
– Знаешь, что он от меня требует, Аидочка? – Вика протянула кассирше паспорт и вложенные в него купюры. – Только в обморок не падай, ты с таким еще не сталкивалась. Чтобы я на заключительном этапе совокупления читала наизусть сонеты Шекспира.
– Какой кошмар! – задохнулась от возмущения Аида. – Ну и сволочь! Чего только не придумают, гады…
– Представь! На оригинальном староанглийском. Ты осознаешь всю глубину его сволочизма? Там половина слов устарело. Вот зубрю, а потом ору.
Девушки вышли на улицу. Один из валютных спекулянтов не сдержался и зацокал им вслед языком.
– Знаешь, Вика, ты ему не на староанглийском, а на чистом русском скажи, что ты о нем думаешь.
– А гонорар? Он мне каждый раз выплачивает гонорар за отличное произношение. Щедрый, скотина. Словно и не американец.
– Да, Вика, у нас беспокойный бизнес. У некоторых клиентов положительно едет крыша. Не получилось бы как с Вероникой.
– Я тоже об этом все время думаю. Наверное, мужики не поделили ее между собой. Или чья-нибудь супруга в расстроенных чувствах, вся в слезах и губной помаде, разрядила пистолетик в нашу блистательную Веронику.
