Сейчас Вячеслав Матвеевич сидел в кресле, не в силах пошевелиться – тело опутывала липкая сеть противоречивых чувств.
Когда Куницын быстрым и точным движением пера мысленно вычеркнул Глеба из своей жизни, он не предполагал, что боль утраты будет такой невыносимой. Теперь Вячеслав Матвеевич истязал себя изнурительными думами. Он вспоминал свой порыв – да-да, надо было встретиться в последний раз с Глебом и поговорить с ним глаза в глаза. Почему он этого не сделал?
Скорбь и неприкаянность жили в Куницыне уже недели и доконали его окончательно. Даже Виола, столь привлекательная предыдущие десять лет, почему-то не манила его теперь. Путь был свободен, Вячеслав Матвеевич избавился от обязательств перед другом, но что-то удерживало его от заключительного рывка. Виола одиноко болталась на финише красной ленточкой и ничего, наверное, не могла понять. А Вячеслав Матвеевич планомерно подбирался к мысли, что единственного друга и собственно свою несчастную любовь он любил все эти десять лет больше, чем саму Виолу.
Но все-таки он набрал номер.
Виола ответила сразу, словно держала трубку в руке в ожидании звонка Куницына.
– Слава, ты исчез… – грустно констатировала она.
– Дела, – неубедительно объяснил Куницын. – Тебя не сильно донимает тот тип, как его… Пряжников?
– Совершенно не донимает.
– Удивительно, он записался ко мне на прием.
– Как это? Сотрудник уголовного розыска записался на прием? – изумилась Виола.
– Да. Прием посетителей по личным вопросам – четверг, с 10 до 12. Позвонил секретарше и записался.
– Когда я с ним разговаривала, он произвел на меня впечатление абсолютно вменяемого.
– Видимо, яркая индивидуальность. Только его личный вопрос – еще более личный для меня. Какой он, этот Пряжников?
– Да симпатичный. Молодой. Спокойный, тактичный, не дерзкий.
– Интересно. Сразу после беседы с ним ты была настроена менее лояльно.
– А потом я осмыслила наш разговор и поняла, что другой на его месте впечатал бы меня в паркет и вытянул все жилы. Нет, он очень приятен в общении, этот Пряжников.
– Тогда я с нетерпением жду утра. А помнишь, два года назад именно в этот день мы ездили за город? – оживился Куницын.
– Да, – отозвалась Виола, и Вячеслав Матвеевич понял, что она улыбнулась. Внезапное воспоминание приятно согрело. – Вы оба были словно мальчишки. Я смеялась над вашими выходками. Я помню, как шуршала листва, она была золотая и красная, багряная, алая, медная, и запах дыма, и клетчатый плед, и плетеную корзину, в ней был такой свежий, душистый хлеб… А ты обнял меня, помнишь, и Глеб смотрел на нас, улыбался и ничего не говорил…
