— Для чего вы отнесли тетради в дом Холмгрена?
— Я находилась в трудном положении, господин Вебстер. Здесь в доме был произведен тщательный обыск. Странно будет, сказала я себе, если они вдруг обнаружатся тут. Вообще-то они должны были находится в управлении. Туда я могла проникнуть только ночью. Но у меня не было ключей. И тут я вспомнила про большие стеллажи в библиотеке Холмгрена.
— М-м-м-м. Кстати, у вас нет ничего написанного Холмгреном, из чего было бы видно, что он намеревался выделить деньги вашим дочери и сыну? Я спрашиваю, чтобы помочь вам. Это может оказаться очень важно, сами понимаете.
— Я думала об этом, — сказала фру Стефансен. — Есть одно-единственное письмо. Он написал его, как только ему было сообщено о рождении Арвида. Холмгрен тогда был в отъезде, в то время он любил меня, новость о сыне обрадовала его, он забыл об осторожности. Вообще, насколько мне известно, Холмгрен редко писал личные письма, предпочитал слать открытки с приветами, да и то всем, кроме меня. Минутку, я сохранила его.
Она устало поднялась и подошла к старинной шкатулке красного дерева. Вебстер увидел, как она поворачивает замок одного ящика. Передняя стенка раздвинулась, и показалось длинное узкое потайное отделение. Фру Стефансен достала оттуда письмо и засушенные фиалки, а также восемь ценных писем на общую сумму сто двадцать пять тысяч семьсот крон с небольшим.
— Век живи, век учись, — произнес Вебстер. — Хитрая штука. Есть еще такие отделения?
Фру Стефансен без раздумья показала ему другие отделения, которые он уже обследовал дважды.
— Еще?
— Нет, только эти три.
Вебстер изучил механизм замка. Очень простая конструкция. У остальных ящиков были обыкновенные замки, и в передней стенке не содержалось никаких потайных отделений.
В письме Холмгрен энергичным косым почерком недвусмысленно извещал о любви к своей Анине Стефансен и о своей радости, что она родила ему сына. Заверял, что будет усердно трудиться, чтобы детям и матери жилось хорошо. Дело пока еще только развивается. Но в скором времени у него будет большое предприятие. Пока что он может выделить только тысячу крон, которые она получит, как только он вернется домой. Только не надо отказываться, ведь деньги ей, конечно, нужны. А в будущем на ее долю и на долю детей придется много тысяч крон, если только она вообще не решит все же порвать с супругом. В таком случае все, чего он сможет добиться, будет их общим достоянием.
Письмо несомненно было написано человеком энергичным и чуждым сантиментов, добрым и немного наивным.
