Присвистнув, Вебстер садится в кресло перед камином. Тетрадь заполнена цифрами и расчетами Стефансена. Видно, он пользовался ею для черновых записей. Но на последней странице вверху значится: «Выплаты Холмгрену, расписки». Ниже — колонка сумм, преимущественно крупных. Справа — число и роспись Холмгрена. Первая сумма датирована 1 августа прошлого года, последняя — 3 августа. Итого выплачено около ста тысяч крон. И все. Двадцать тысяч, о которых также шла речь, получены позднее. Фру Стефансен помнит это, фрекен Энген помнит. Выходит, Холмгрен взял намного больше ста тысяч.
Вебстер насвистывает. Если роспись Холмгрена подлинная, растрата Стефансена сокращается, во всяком случае, на одну треть. И может возникнуть сомнение, виновен ли он вообще в чем-нибудь. Вебстер склоняется к тому, что роспись подлинная, — четкий почерк, рука энергичного человека. Можно подумать, что он унес тетрадку из заводоуправления, чтобы подшутить над Стефансеном.
Вебстер быстро выходит из дома и направляется к помощнику пристава Бугеру. Вызывает его для разговора с глазу на глаз. Бугер уверяет, что стеллажи были тщательно осмотрены. Он горячится, широкое лицо его краснеет.
— Вы снимали с полки каждую книгу?
— Ну-у, не то чтобы каждую, но я все полки тщательно осмотрел, Вебстер, это точно. Этой тетрадки там не было, провалиться мне на этом месте.
— Гм, — отозвался Вебстер. — Тетрадь маленькая, тонкая.
— Не такая маленькая, чтобы я не увидел. Ее не было там. Кто-то потом засунул ее между книгами.
— Возможно, — сказал Вебстер.
И быстро пошел обратно. Бугер вполне мог просмотреть такую тонкую тетрадь, он вообще не искал тетрадки. В тот раз никто не знал об отсутствии тетради с росписями.
Рослый почтмейстер трудился на своем огороде. Приветствовал Вебстера кивком, подошел к забору.
— Скажите, Холмгрен много писем получал из-за границы?
— Как вы сказали? Да нет… Из Швеции изредка письма приходили. Должно быть, от родственников. Из Парижа — с большими перерывами.
Они посмотрели на стоящий поодаль старый дом Холмгрена.
Вебстер позвонил фрекен Энген, поблагодарил за приглашение на кофе на субботу, извинился, что не сможет прийти, ему нужно ехать в город. Довольно важное дело.
В Фредрикстаде он сел на первый поезд, идущий в Осло. Он был бы рад найти доказательства вины Стефансена. Тем самым будет завершено следствие по этому делу, он подведет черту. Но еще больше радовался Вебстер, обнаруживая свидетельства невиновности человека.
