Невозможно. Немыслимо. Не могут в центре Трондхейма, на углу Принцевой улицы, у сосисочной на Главной площади, в Летнем переулке, на Северной улице, в парке Турденшолда патрулировать вооруженные солдаты. Как будто объявлено чрезвычайное положение и город подчинен военной администрации, как будто генерал-майор Бернхард Андреассен устроил локальный государственный переворот, заточил в тюрьму мэра и членов муниципалитета, занял ратушу, как самодержавный деспот.
Я не хотел верить своим глазам. Тем не менее, обогнув статую Турденшолда и ступив на улицу Шульце, где находилась моя гостиница, я на углу Мариинского переулка опять же увидел двух солдат с автоматами. Рядом с церковью, построенной в честь Богоматери.
Я вошел в холл. И тотчас ощутил, что и здесь что-то неладно. Не сразу сообразил, что именно. Вот коричневая стойка с продольной полосой внизу, вытертой за десятилетия ботинками постояльцев, ожидающих оформления. Вот угловой диван, обтянутый кожимитом, от которого через две минуты штаны сидящего пропитываются потом. Вот в другом углу древний игральный автомат — «Космические интервенты», приобретенный у владельца кафе, обнаружившего, что современным подросткам подавай что-нибудь более захватывающее, больше звуковых эффектов, новые изобразительные средства. Вот в глубине холла лифт, и стрелка за круглым стеклом, как обычно, замерла между двумя этажами. Вот лестница с изношенной дорожкой; на четвертой снизу ступеньке отсутствует прижимающий дорожку металлический прут.
Все как обычно. И все же…
Тут до меня дошло.
У стойки три человека ждали, когда Вегард закончит оформление четвертого. На диване, тихо переговариваясь, сидели двое мужчин и женщина. Над автоматом в углу, отчаянно сражаясь с интервентами из космоса, наклонился мужчина, чье лицо мне как будто было знакомо. Около лифта в безнадежном ожидании стояли мужчина и женщина. По лестнице навстречу друг другу шагали двое мужчин.
Господи, в гостинице появились люди!
Я зашел за стойку и поздоровался с Вегардом.
— Да здравствует терроризм! — сказал он, ухмыляясь. — Сегодняшняя акция обеспечила постояльцами все дома для приезжающих в округе. Одну треть составляют полицейские из Осло, остальные — журналисты. Со всего мира.
Зазвонил телефон. Я взял трубку. Чей-то очень далекий американский голос осведомился, не найдется ли четыре свободных номера для сотрудников телевизионной компании Эн-би-си.
Пришлось сказать, что сожалею.
К часу ночи суматоха улеглась. Большинство постояльцев решили выспаться, чтобы назавтра в полную силу заняться расследованием или репортажами. Приезжий у игрального автомата истратил последние две кроны, еще раз проиграл битву с космическими пришельцами и тоже отправился спать. Когда он второй раз подходил к стойке, чтобы разменять десять крон, я узнал его. Один из тех журналистов, которые добились права открывать своим портретом статьи в столичной «Дагбладет».
