Его тон изменился. Она не поняла, что это — шок или уважение. Но, в любом случае, возмутительно! Ее жизнь, прошлое и тем более сексуальность — личное дело и никого не касаются. Меньше всего — варвара-кочевника.
— Мне тридцать, а не тринадцать. Конечно, у меня были отношения такого рода, и опыт есть, но
я предпочитаю оставаться одинокой. Тогда мне можно путешествовать. Исследовать. Делать то, что хочется.
Тэа продолжал изучать ее, словно чужеземную диковинку, странным образом очаровавшую его.
— Твои родители еще живы? — спросил он.
Она кивнула. Непонятно, куда он клонит.
— Они не будут о тебе беспокоиться?
— Нет. — Телли заметила его удивление, покраснела. — Может быть, слегка. Но они привыкли в моему образу жизни. Кроме того, у них есть другие дети.
Тэа снова наполнил свою чашку чаем.
— Я найду тебе мужа.
— Что?
Он важно кивнул, потягивая чай.
— Тебе нужен муж. Так должно быть. И я его подышу. Останешься довольна.
— Нет. — Голова кружилась, перед глазами танцевали крохотные точки. Что он несет? Надо поставить его на место. Но она лишь хватала ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды.
— Женщины — как растения. — Он взял с подноса финик, разделил его на половинки. — Им нужен муж и дети, иначе они засыхают.
Просто кошмар! Такого поворота она никак не предвидела. Сначала отобрать снимки, камеру, потом выдавать замуж не пойми за кого?
— Позволь мне уехать домой. Пока все не закончилось плачевно.
— Я подберу тебе нужного человека. Не беспокойся. — Губы Тэа изогнулись. Она увидела зубы, белые ровные зубы — его версия улыбки, очевидно. — А теперь ешь. Берберам нравятся женщины, у которых есть мясо на костях. А не такие худые, как ты.
Телли бросало из холода в жар. Тэа нахмурился.
— Выпей хотя бы чай. Ты потеряла много жидкости. Я вижу это по твоим глазам и коже.
Телли никогда не была плаксой, но сейчас была близка к слезам. Что делать? Как вывернуться?
— Ты не любишь чай? Предпочитаешь воду?
— Она в бутылках?
Темные брови сошлись на переносице.
— Она из источника.
— Но необработанная? — Она только-только отошла после долговременного приема антибиотиков, которые оказались не меньшим злом, чем паразиты и пищевые отравления. При одном воспоминании о сорока восьми часах в больнице Атика заболел желудок. — Видишь ли, мне нельзя пить неочищенную воду.
— Ты самая изнеженная, болезненная женщина из тех, которых мне приходилось встречать.
— Вовсе я не…
— Астма, тепловые удары, проблемы с желудком, обезвоживание.
