Наташа громко всхлипнула. Она уже знала обо всех самых ужасных предположениях Цветкова и нисколько не сомневалась в серьезности положения.
– Тогда пошли! – Ерема решительно полез из окна. Данилка за ним. – Это нам будет стоить еще недели домашнего ареста. Но что такое неделя ареста, по сравнению с тем, что надо помочь нашей Кате?
– А ты сыщик Юра? – обратился к Цветкову Данилка. – Ты пришел к нам на помощь?
– Да, это я. И не будем терять времени. Быстрее к капитану Иванову!
И вчетвером они побежали к дому, где жил участковый. И тут им несказанно повезло. Капитан Иванов как раз в этот момент возвращался домой и был очень задумчив.
После разговора с Катей он все-таки начал сомневаться, но еще больше он начал сомневаться после того, как поговорил с Варькой Гороховой.
– Так, гражданка Горохова, – строго сказал он, усадив Варьку перед собой на стул, сам сел напротив и для пущей важности положил перед собой чистый лист бумаги и взял ручку, – расскажи мне подробно о том, как у тебя бычок пропал.
Варька Горохова вздрогнула и стала мямлить что-то невразумительное. Участковый слушал ее, слушал, а потом и говорит:
– Так пропал у тебя бычок или нет?
– Пропал! – Варька чуть не заплакала.
– А почему никто из твоей семьи ко мне не пришел и ничего не рассказал? Это же ЧП на всю деревню. Что-то ты не договариваешь, Варвара Петровна Горохова. Чего глаза прячешь?
Тут Варька разозлилась:
– Ой, как вы мне все надоели с этим бычком! Чего он вам дался?
– Пропал или нет? – строго спросил капитан. – И смотри, не ври мне, Варька! Тут тебе не школа, и я не директор Эдуард Акимович. Нянчиться с тобой не собираюсь. Здесь за ложные показания, знаешь, что бывает? Я вот еще с твоим Петькой поговорю.
– Ой, не надо с Петькой!
– Пропал бычок или нет?
– Нет!
– А куда он девался?
– Его дядя Федя увез.
– Куда?
– Откуда я знаю? На тракторе ночью увез. У родителей купил. Хорошие деньги дал.
– А чего же ты всем голову морочишь, что бычок пропал? – искренне удивился участковый Иванов.
– Я почем знаю? Меня попросили всем говорить, что он у реки пропал, вот я и говорила.
– Кто велел?
– Дядя Федя. Он родителей попросил, а они мне уже велели.
– Значит, ты всем это и говорила?
– Нет, не всем.
– Почему не всем? А кому же?
– Только ребятам. О взрослых речь не шла. Можно мне идти, дядя Вася?
Участковый надел фуражку и убрал лист бумаги обратно в стол.
– Ладно, иди. Только о нашем разговоре никому ни слова. А то все твоему Петьке расскажу.
