— Откуда вы меня знаете?
— Синьор, вас знают намного больше, чем вы думаете. Вы работали в Персии, а сейчас — владеете охранным бизнесом и торгуете оружием. Вы — достаточно известная личность, чтобы представляться псевдонимом без грима.
— Не знал.
— Я работал в СИМ, господин Воронцов. Больше десяти лет, а до этого — в Финансовой Гвардии. Так что — больших людей, подобных вам я помню.
— Признаюсь честно — не радует.
— Я понимаю вас, синьор, меня тоже не радует излишняя популярность. Вот почему меня нет даже секретаря, а на вывеске — нет моего имени. Чай? Кофе?
— Нет, спасибо. Меня уже напоили. В Геральдической палате.
— В Геральдической палате, синьор? Не подозревал, что у вас есть родственники в Италии. Я закурю с вашего позволения?
— Да ради Бога.
Синьор Джордано закурил — Кэмэл, дурные сигареты со скверным, очень крепким египетским табаком. В своей жизни я пробовал начать курить только один раз, мне сильно влетело — от деда. Добило то, что дед сказал — курящих в подводных частях флота не любят. Я мечтал служить именно там, романтика, линкор в дальномерной шкале перископа, гросс-адмирал Дениц — так, что на этом мое знакомство с сигаретами можно было считать оконченным.
— У меня нет здесь родственников, синьор Джордано. Но есть информация, которую бы я хотел получить.
— Я весь внимание, синьор. Получение информации — мой хлеб.
— Только хочу предупредить, что дело крайне деликатное. Оно связано… с женщиной. Моей женщиной.
Мысленно я попросил прощения у всех — у Ксении, у Николая. Очень неприятно лгать — хотя Анахита и была со мной несколько месяцев. Могло даже так получиться — я это четко осознавал сейчас — что она могла быть со мной и сейчас.
— Синьор, вы говорите это разведчику с более чем двадцатилетним стажем. Насколько мне известно — вы тоже имели отношение к делам разведки.
— Но не сейчас. Я — частное лицо, проявляющее совершенно частный интерес. Если вы знаете меня — то должны знать, что я живу сейчас в САСШ.
— О, да, синьор. Что-то слышал.
— Так вот, меня интересует прошлое моей женщины. Точнее — не прошлое ее самой — а знатность рода, знатность ее происхождения. Вы понимаете, сударь, что дворянство, тем более потомственное налагает определенные ограничения, если не на связи — то на брачные узы уж точно.
— Да, синьор, понимаю.
— Так вот. Меня интересуют три дворянских рода Италии — поскольку моя женщина итальянка по происхождению. Это бароны Полети, бароны Салези и графы ди Марентини. Мне нужно… что-то вроде исследования?
