И в этот самый момент в комнату вошел Маркус.
Ничего другого тут не скажешь. Наши плотские часы разуму не подчиняются. Это как с любовной раной: никогда не знаешь, когда от нее оправишься. На пике страдания нам кажется, что она не затянется никогда. А потом, в одно прекрасное утро мы с удивлением замечаем, что страшная тяжесть исчезла. Какой сюрприз: оказывается, горе ушло. Почему именно сегодня? Почему не завтра и не вчера? Так самовластно решило наше тело. Не стоило Маркусу искать внятных объяснений этому импульсивному поцелую. Просто он вовремя вошел. Впрочем, большинство любовных историй нередко сводятся к единственной проблеме — вовремя или нет. В Маркусе, столько раз упускавшем в жизни свой шанс, вдруг обнаружилась способность появляться в поле зрения женщины в идеальный момент.
Натали увидела в глазах Маркуса уныние. После их последнего разговора он ушел очень медленно. И бесшумно. Он был тих и скромен, как точка с запятой в романе на восемьсот страниц. Она не могла вот так его бросить. Ей было страшно неудобно за свой поступок. К тому же, подумала она, он очаровательный сотрудник, со всеми внимателен и вежлив, и потому ей было вдвойне неприятно, что она могла его задеть. Она вызвала его к себе. Он взял под мышку дело номер 114. На случай, если она захочет поговорить с ним о работе. Но до дела номер 114 ему не было ни малейшего дела. Направляясь к ней, он зашел по дороге в туалет, ополоснул лицо. И открыл дверь, полный любопытства: что она ему скажет?
— Спасибо, что пришли.
— Пожалуйста.
— Я хотела извиниться. Я не знала, что вам ответить. И, честно говоря, до сих пор не знаю…
— …
— Не знаю, что на меня нашло. Какой-то физический импульс, это точно… но мы с вами вместе работаем, и, должна признать, это было совершенно неуместно.
— Вы говорите как американка. Это скверный признак.
Она рассмеялась. Какой странный ответ. В первый раз они говорили не о работе, а о чем-то постороннем. Ей вдруг приоткрылась его настоящая личность. Но надо было взять себя в руки.
— Я говорю как руководитель группы из шести человек, в которую входите и вы. Вы появились в минуту, когда я замечталась и не успела вернуться к реальности.
— Но эта минута была самой реальной в моей жизни, — возразил Маркус, не раздумывая. Эти слова вырвались из его сердца.
Все не так просто, подумала Натали. Лучше прекратить этот разговор. Что она и сделала. Быстро и суховато. Маркус, казалось, не понял. Он застыл посреди ее кабинета, тщетно пытаясь найти в себе силы уйти. Честно говоря, десять минут назад, когда она его вызвала, он вообразил, что ей, быть может, хочется еще раз его поцеловать. Он с головой погрузился в эту мечту, а теперь вдруг понял, понял окончательно, что между ними никогда ничего не будет. Что верить в это было безумием. Она действительно поцеловала его просто так. Как трудно это признать. Как будто вам подарили счастье — и тут же забрали назад. Лучше бы он никогда не узнал вкус губ Натали. Лучше бы той минуты никогда не было, потому что он ясно чувствовал — ему понадобятся долгие месяцы, чтобы оправиться от этих секунд.
