– Теплых родственных чувств, естественно, Анжелика к брату не испытывала. Да не она одна на него злилась, этот Толик, похоже, сумел насолить всем, кого знал.
– Понятно. А больше ничего тебе выяснить не удалось?
– Нет. А что говорят в полиции?
– Ну что, как обычно – сделают вскрытие, экспертизу… Через месяц-другой все узнаем.
На этом приватная беседа закончилась. Сварливым тоном хозяйка предложила мне продолжить работу. Несколько дней хозяйка не появлялась в салоне. А в четверг утром Алиса зашла в мою каморку.
– Ты сидишь? Это хорошо, а то упала бы. Я только что от следователя. Думаешь, Толик и кухарка отравились стрихнином? Ни фига, стрихнин в желудке действительно был, но в небольшом количестве, вдобавок еще не успел как следует всосаться. Оба отравлены совсем другим ядом – синильной кислотой!
Я молча открывала и закрывала рот. Поглядев на меня, Алиса истерически рассмеялась.
– Ты что, язык себе откусила?
– Нет, – я с трудом пришла в себя. – Просто думаю… Так что, действовали два отравителя – один отраву для крыс подсыпал, другой – кислоту подливал?
– Откуда мне знать? Может, один, может, двое, может, они все там… разными ядами балуются. Ты видала, какая молодежь собралась?
На мой взгляд, вполне обычная. Ну, у девчонок крашенные волосы, колечки в носу и в пупках, у одного из парней – лысая голова с черным петушиным гребнем посередине – и что тут такого? Наиболее противным среди них был именно покойный Толик. Но я решила хозяйке не возражать.
– Алиса, а вы не в курсе – где были яды? В отбивной, салатах, вине?
– Увы, этого следователь мне не сказал. Возможно, и сам не знает. Я хотела тебя попросить о небольшой услуге. Сделаешь?
Даже не спросив, в чем дело, я на всякий случай согласно кивнула. Отказывать хозяйке в небольшой услуге – поступок крайне неосмотрительный.
– Вот телефон Пети – то есть Петра Владимировича. Позвони ему, узнай адрес Тани, ну, той девочки в очках. И поговори с ней еще раз. Только не о том, что было после двух отравлений, а о том, что ей происходило до них. Она девчонка наблюдательная. Может быть, заметила что-то странное в поведении… – Она внезапно осеклась. – Ну, словом, возможно, кто-нибудь вел себя не так, как обычно.
Она положила на стол бумажку с телефоном ювелира и, тяжело ступая, вышла из комнатки. Я тяжело вздохнула. Звонить противному гному совершенно не хотелось. Равно как и расспрашивать Танечку непонятно о чем. Алиса что, всерьез полагает, что отравитель перед тем, как начать действовать, полчаса бегал по комнате, радостно размахивая пакетом с крысиной отравой? Тем не менее, я вышла в коридор, и, бросив бабусе за стойкой администратора кодовые слова: «Приказ начальства», позвонила на мобильный ювелиру. Он не удивился моему вопросу, попросил перезвонить через пять минут. Когда я перезвонила, спокойно продиктовал адрес Тани. Я попросила ее телефон, но ювелир сухо ответил, что в записной книжке дочери телефон как раз не значится. Самой Анжелики дома нет, ее мобильный отключен, где дочка и когда прибудет – неизвестно. Так что больше мне помочь он ничем не может.
