– В жизни не слышала подобной глупости.
– Боюсь, вам не хватает ума, чтобы смириться с этим вердиктом.
– Простите, но заявлять, будто потенциал будущего исчерпан, – такого во всемирной истории глупости еще не бывало.
– Уверяю вас, нам безразлично, что вы думаете на сей счет.
– На сей счет я и не обольщаюсь. Однако чем больше вы ругаете мои мозги, тем меньше я понимаю, почему вас так пугает мое возвращение в 1995 год.
– Я вам уже сказал: ограниченные умы приносят больше всего вреда.
– Допустим. Но я не улавливаю логики вашего поведения. Не допускаете же вы, право слово, что мое вмешательство заставит людей задуматься, а все ли чисто с этим извержением вулкана, произошедшим почти две тысячи лет назад!
– Не стоит так углубляться в эту тему, вы и так совсем запутались во времени. Откуда вам, например, знать, что сорок лет назад исследователь по имени Марникс открыл возможность, которую не постичь вашим примитивным мозгам, – принцип квандокитии.
– Марникс. Он, должно быть, голландец?
– Вы безнадежны. Я только что рассказал вам об одном из величайших достижений человеческого ума, а вас волнует только доисторический вопрос – национальность!
– Вы в самом начале предупредили, что я ничего не пойму. Вот я и хватаюсь за то, что могу постичь, с моими-то жалкими способностями.
– Голландцами были предки Марникса или шведами – что это меняет?
– Ничего.
– В таком случае почему вас это интересует?
– Не знаю. Может быть потому, что это подтверждает некую историческую закономерность: голландцы всегда были выдающейся нацией. Я вижу, они такими и остались.
– И что дальше?
– Дальше – ничего. Меня это взволновало.
– Смешно.
– Уверяю вас, дорогой Цельсий, мне безразлично, что вы думаете на сей счет.
– А принцип квандокитии вам интересен?
– Да, как и все, чего я не понимаю.
– Увы, боюсь, вы никогда не поймете.
– Обожаю то, чего никогда не пойму.
– Как большинство гениальных открытий, квандокития основана на простейшей идее – неуловимости онтогенеза.
– Потрясающе! Я уже почти ничего не понимаю. Между нами говоря, у вашей простейшей идеи довольно чудное название.
– Каждый убедился в этом на собственном опыте: достаточно произнести слово «сейчас», чтобы оно потеряло смысл. Настоящее не соответствует ни одной реальности. Объединив это «сейчас» с понятием места и личности, мы получаем точку тройного определения, которая называется…
– Точка СПВ – субъект-пространство-время.
– Вам-то откуда это известно?
– Ваш прапрапрапрадедушка еще не был запрограммирован в генетическом коде сперматозоидов своего прапрапрапрадедушки, когда лингвисты уже пользовались этим термином, голубчик Цельсий.
