В германских же государствах ситуация была несколько иной. Бурные события, происходящие в республиканской Франции, на первых порах совершенно не затронули политику германских государств по отношению к евреям. Но, несмотря на это, процесс их культурной ассимиляции на немецкой почве набирал обороты. То тяжёлое положение, в котором находились германские евреи, заставляло их (в основном образованную верхушку) мало помалу уходить от своих культурных истоков, растворяясь в немецкой культуре. Но со своей стороны, германские правители не очень-то торопились вносить вклад в дело политической эмансипации евреев. Только в начале XIX века начинается долгий этап определённых уступок, и лишь после наполеоновских войн, евреи (в одних немецких государствах раньше, в других позже) обретают гражданские права. Необходимо отметить еще и то, что возможность социальной инфильтрации в германское общество не только разрушила еврейские общины, но и поколебала фундаментальные основы их религии: закрываются талмудические школы, начинаются эксперименты с реформированием культовых церемониалов иудаизма, у поколения молодых евреев появляется пренебрежительное отношение к Талмуду и т.д.
Но, тем не менее, маловероятно, что стремление Генриха Маркса покинуть среду еврейской общины, связано только с желанием получить какие-то блага в социальном плане, хотя, судя по всему, его переход из иудаизма в лютеранство напрямую связано с получением поста советника юстиции. Необходимо учитывать и то, что причастность к своей национальной элите, а значит возможность интеллектуального и духовного развития, а так же то хорошее образование, которое он приобрел, дали ему возможность выйти за узкие рамки, которые ограничивали духовный мир еврейского гетто. А в сочетании с желанием занять более достойное место в обществе, это и привело к началу разрыва, продолжением которого стала судьба его сына Карла.
«Я хочу, - писал Генрих, - что бы ты добился […], чего при менее благоприятных обстоятельствах […] не мог достигнуть я. Желаю тебе стать тем, что могло бы получиться из меня, если бы я появился на свет в столь же благоприятных условиях».
3
Бесспорно то, что именно отец Карла сформировал у него отношение к иудаизму, как духовной основе евреев (которое у Карла со временем стало отношением к религии вообще) и к еврейскому торгашеству, как жизненной основе евреев (которое для Карла, впоследствии, вышло за национальные рамки
