В Швейцарии, в Ленке в Бернских Альпах, я познакомился с миссис Карвер и двумя ее сыновьями, одиннадцати и двенадцати лет. Я всегда любил детей и с удовольствием помогал им, наверное, потому, что сам был несчастлив в детстве. Мы скоро подружились и с мальчиками, и с их матерью, и отпуск проходил весело. Той же зимой я приобрел еще одного знакомого — сэра Эдварда Кроу; наше знакомство продолжилось, и теперь он один из моих самых дорогих друзей, хотя по возрасту и значительно старше меня.
В январе 1927 года я решил снова поехать в Ленк с сэром Эдвардом Кроу, его семьей и их друзьями. Миссис Карвер со своими мальчиками тоже была там. Ее муж погиб на Галлиполи в 1915 году, и мальчики воспитывались в ненависти к войне и ко всему, что имеет отношение к военным. На этот раз мы много общались с Бетти Карвер, и к концу отпуска я влюбился — в первый и единственный раз в жизни. Мне ответили взаимностью, несмотря на то что я был военным, и мы обвенчались в Чисвикской приходской церкви 27 июля 1927 года. Началось время безмерного счастья, раньше мне казались невозможными такая любовь и такая нежность. Мы всегда были вместе, разлучались только дважды. В первый раз, когда меня с моим батальоном отправили в Палестину в январе 1931 года, а она последовала за мной позже; и во второй раз, когда я отослал ее и Дэвида домой из Кветты после землетрясения в мае 1935 года. В обоих случаях разлука была недолгой. Моя жена родила Дэвида в сорок лет, и здоровье ее потом уже оставалось некрепким; но она всегда излучала энергию и счастье и никогда не болела.
Она была прекрасной «офицершей», когда я командовал 1-м батальоном моего полка в Палестине и Египте. Я навсегда запомнил, как позабавил ее один случай. Чтобы солдатам было легче превозмогать египетскую жару, я всячески поощрял любые хобби, одним из которых были голуби; мы и сами держали несколько птиц. Однажды наш квартирмейстер обвинил одного капрала в том, что тот украл у него голубя; капрал отвергал обвинение и утверждал, что голубь принадлежит ему. Мне пришлось проводить разбирательство. Я спросил у обеих сторон, квартирмейстера [39] и капрала, всегда ли голубь, получив возможность, летит именно в свою голубятню; они подтвердили сей факт. Тогда я приказал в течение суток держать птицу в батальонном помещении для суточного наряда. В десять часов следующего дня я выпустил голубя; об инциденте слышал весь батальон, и примерно 800 человек вышли на удобные позиции посмотреть, что же произойдет. Голубь несколько минут кружил над казармами, а потом полетел прямо в мою голубятню и остался там! Результат признали обе стороны, и квартирмейстер снял свое обвинение.
