Зак кивнул с каменным выражением лица.
— Это может как-то повредить твоей карьере?
Кэтрин рассмеялась.
— Мой агент считает, что как раз наоборот. Она вообще хочет, чтобы я давала интервью о нашей… предполагаемой дружбе.
— Я читал статью. В ней ничего такого нет, одни домыслы, основанные на том, что мы не хотим с ними разговаривать.
— Знаю. Я только могу еще раз извиниться.
— Не надо. Предлагаю ничего не говорить по поводу этой статьи: ни подтверждать, ни отрицать. — Он пожал плечами. — Если это полезно для твоей карьеры. Меня это совершенно не волнует.
С чувством облегчения Кэтрин стала убирать со стола чашки и остатки шоколадного торта, который принесла с собой Миранда. Зак начал довольно неуклюже помогать.
— Мне понравилась твоя сестра, — сказал он.
— Она счастлива в замужестве. — Сказала и пожалела. Прозвучало так, как будто предупреждала его. — У нее приятный муж.
Он бросил на нее насмешливый взгляд.
— Я так и понял. — Чашка выпала у него из рук. — Черт! — выругался Зак, его настроение заметно ухудшилось.
— Ничего страшного! Я все уберу.
— Дело не в этом. — Он злился.
— Я знаю. — Кэтрин положила ладонь на его руку, не в силах удержаться от желания успокоить его. — Ведь не всегда так будет. Твои руки почти зажили.
Он закрыл глаза и как-то нервно произнес:
— Я просил тебя, Кэтрин, не дотрагиваться до меня!
Она убрала руку и отступила на шаг.
— Извини.
— Нет! — Он открыл глаза. — Это ты меня извини. Я веду себя как раненый медведь.
* * *
Вскоре Зак мог обходиться уже одним костылем, да и руки почти совсем зажили. Но за день до того, как Кэтрин должна была улететь в Сидней, он, выходя из ванной, подвернул щиколотку на больной ноге.
Кэтрин сразу проснулась, когда услышала, как он упал, и выбежала в коридор.
— Зак! Что случилось? — Она опустилась на колени рядом с ним.
Он выругался, потом сжал губы. Она увидела, как он побледнел, а на лбу выступила испарина.
— Все в порядке! Дай мне этот проклятый костыль.
Но наступить на травмированную ногу он совсем не мог, так что Кэтрин пришлось отвести Зака в спальню, где он упал на кровать, а Кэтрин — рядом с ним. Всей тяжестью своего тела он придавил ее руку.
Зак так побледнел, как будто потерял сознание. Свободной рукой Кэтрин отвела волосы с его мокрого лба, и он открыл глаза. У него были расширенные зрачки и мутный взгляд.
— Боже, Кэтрин, — пробормотал он. — Ты должна… — Боль исказила его черты. Потом щеки его порозовели, а взгляд, задержавшись на ее лице, скользнул ниже, к вырезу ночной рубашки. Она явственно ощутила, как дрожь пробежала по его телу. — Слезь с меня, женщина, — простонал он, снова закрывая глаза.
