Какие бы исходные данные ни закладывали экспериментаторы в свою программу, результат оставался прежним: однополые популяции обречены на вымирание. Если болезней и мутаций было много, это происходило на 75-м поколении, если мало – где-то на 200-м, но в конечном итоге ничего не изменялось. Партеногенеты все равно погибали, в то время как разнополые популяции хоть и несли убытки в количестве, хоть и медленно восстанавливались, но выживали, и каждый раз после катастроф восполняли свою численность.
Чем больше разнородных особей одновременно участвует в процессе размножения, тем большее число генетических комбинаций в итоге доступно новому поколению, тем более богатый материал оказывается в распоряжении вида, а значит, тем выше шансы избавиться от вдруг появившегося отрицательного признака. В этом отношении партеногенез – абсолютно невыигрышный вариант. Вот почему он оказался невыгоден для высших животных.
Низшие приносят бесчисленное множество потомства. Качество они компенсируют количеством. Высшие животные несравнимо менее плодовиты, мало того, чем выше они стоят на лестнице развития, тем меньше потомства за свою жизнь могут принести. Даже кроликам с их легендарным талантом к размножению очень далеко до тех же лягушек. Что уж говорить о человекообразных обезьянах или о самом человеке. Главный двигатель эволюции высших видов – генетическое разнообразие, которого партеногенез как раз таки и не может. Все организмы, которые обошли принцип генетического разнообразия, фактически остановились в своем развитии и не поднялись выше рыб. Поэтому у партеногенеза нет будущего в программе эволюции.
Почему не гермафродитизм?
Гермафродитизм поначалу тоже представляется довольно привлекательным способом размножения, даже более выгодным, чем партеногенез. Гермафродиты изловчились убивать сразу двух зайцев: у них все до единой особи способны рожать, то есть скорость распространения популяции остается такой же, как при партеногенезе, да плюс еще решается проблема с генетическим разнообразием, участвуют-то в спаривании две особи с разным ДНК-кодом! Чего еще желать? Если бы люди могли рожать так, то европейским странам вряд ли грозила бы демографическая катастрофа. Правда, не совсем понятно, что тогда делать с китайцами.
В дикой природе у подавляющего большинства разнополых видов партнера выбирают самки. Выбирая себе самого сильного, самого здорового и самого красивого самца, они повышают шансы своего потомства на выживание в условиях жестокой конкуренции за место под солнцем. Самки некоторых видов не ограничиваются только одним половым партнером и за один брачный сезон совокупляются с несколькими самцами. Так, например, поступают кошки. Хвостатую невесту обычно преследует веселая стайка симпатичных кавалеров, и она вполне может соединиться с несколькими котами. Собаки тоже могут подпускать к себе пару-тройку кобелей. Иногда подобные случаи происходят и у людей.
