Дивный там дворец построен!
Славен он великолепьем
Коридоров, зал, покоев,
Множеством картин бесценных,
И твореньем Тициана
[58] —
Алтарем дворцовой церкви,
И часами — образцом
Хитроумья и терпенья.
Видел я в садах французских
Сотни статуй несравненных,
Что играют на различных
Музыкальных инструментах,
Хоть души, и чувств, и вкуса
Лишены они, конечно.
Там еще, пожалуй, больше
Клумб фигурных и боскетов
В виде змей и крокодилов,
Птиц, собак, быков, медведей.
Привелось мне также видеть
В тутовом саду надменных
И заносчивых павлинов
С многоцветным опереньем.
С недостроенного моста
Через Тахо осмотрел я
Лабиринт и винтовую
Лестницу у побережья.
Вслед затем зашел в коровник,
Зданье красоты отменной,
И на площадь возвратился
По двенадцати аллеям.
Шесть верблюдов ассирийских
Я на площади приметил.
Привезти из стран восточных
Их в испанские пределы
Повелел Филипп, который
Вновь отвоевать намерен,
Как король ерусалимский,
[59]Гроб господень у неверных.
Побыл, наконец, и там я,
Где Харама с Тахо пенным
Браком, хоть и не церковным,
Сочетается навеки.
Умолчу я о фонтанах,
Бьющих в мраморных бассейнах,
И о водометах в виде
Нимф или детей прелестных,
И о цветниках роскошных —
Месте игр и развлечений
Светлой, словно день весенний.
Там, где раз она прошла,
Тотчас наступает лето;
Расцветают розы, споря
Белизной с самой Венерой;
[61]Аромат струит жасмин,
Дрок вздымает венчик бледный,
Распускаются жонкили
И нарцисс высокомерный;
Разливая благовонье.
Голубеют и алеют
И гвоздика, и ракитник,
И левкои, и лилеи.
У ручьев, журчащих в парке,
Можно птиц хохлатых встретить,
Именем арабским сайды
По ошибке наречéнных,
Ибо шлют их нам сюда
Не мориски, а индейцы.
[62]Но прерву я описанье
Этих мест благословенных
И скажу лишь, что пристало
Их назвать вторым эдемом
[63]И что пробудил их к жизни
Сам родитель незабвенный
Нынешнего венценосца,
Карла Пятого преемник.
[64]
