Согласие на новое назначение автоматически выводило Шутова из штата центрального аппарата НКВД, хотя, как несколько раз подчеркнул Завенягин, сохраняло звание и все полагающиеся льготы. Предложение включало в себя надежные, четкие, почти гарантированные перспективы повышения и почетного награждения в недалеком будущем. «После пуска комбината, через пару лет», — пообещал Завенягин.
И все равно Шутову было трудно решиться. Более пятнадцати лет прошло в этих стенах и коридорах. Больше того, вся жизнь, по существу, была связана с родным ведомством. Бывали, конечно, и трудные времена. Но ведь были и счастливые моменты удачи, успешно проведенные операции. Награды, наконец. Воспоминания нахлынули на него, обступили со всех сторон, отвлекая от насущной головоломки…
…Тринадцатилетнего босоногого Пашку Шутова, бежавшего из родного дома ради романтической жизни, пригрели солдаты красноармейского полка, в 1919 году покидавшего Мелитополь под напором «самостийщиков». Через год толкового паренька, успевшего окончить два класса приходской школы и умевшего неплохо читать и писать, прикрепили к особому отделу дивизии, где срочно требовался телефонист и ученик шифровальщика. Вскоре ему доверили самостоятельно печатать секретные документы и расшифровывать телеграммы из Москвы.
Летом 1920 года перспективного младшего сотрудника «с интеллектуальными зачатками» перевели на стажировку в Полтаву, в губернскую ЧК. Здесь под руководством опытного матроса Черноморского флота Стеблова Павел прошел настоящий курс обучения чекистскому искусству…
В это время в губернии началась революционная ломка старого жизненного уклада.
Внедрением нового метода хозяйствования занимался губернский совет народного хозяйства, расположившийся в бывшем дворянском особняке. Хотя стекла в старинном здании были большей частью выбиты, штукатурка посечена пулями, а все двери сломаны или едва держались на одиноких петлях, в разграбленном пространстве бурлила азартом и шумела громким матом новая организационно-управленческая жизнь. Количество отделов и подотделов росло день ото дня. И все они дружно печатали свои директивы и постановления о секвестрированных частных предприятиях. По коридорам носились, жестикулируя, совслужащие, набранные исключительно из состава трудящихся классов, — общим числом, быстро приближающимся к двум тысячам.
Ежедневной страстью кипели бесконечные совещания, на которых производилась тарификация всех сотрудников совнархоза по многочисленным категориям.
