Галерея шизоидных типов разнообразна. Среди них мы находим фанатиков от религии и политики вроде Кальвина, Робеспьера или Лойолы и мыслителей-пророков, как Тейяр де Шарден, написавший блестящую книгу «Феномен человека». Бесспорными шизоидами были физики Поль Дирак и Лев Ландау и гениальный австрийский философ XX века Людвиг Витгенштейн. А вот у Лермонтова, Скрябина, Шумана и Суворова был отчетливо шизоидный почерк...
Мы уже писали о нашем соотечественнике, полубезумном и поразительно одаренном поэте Велимире Хлебникове, напоминавшем большую нахохлившуюся птицу, что-то бормочущую себе под нос еле слышным шепотом. Не имея ни своего угла, ни денег, он бесконечно скитался по стране, а все его имущество состояло из старой наволочки, набитой стихами. Поэт Дмитрий Петровский, сопровождавший Хлебникова в одном из таких странствий, рассказывал, как однажды он тяжело заболел и вдруг увидел, что Хлебников поднимается, чтобы продолжать путь.
«– Постой, а я? – спросил Петровский. – Ведь я могу тут умереть! – Ну что ж, степь отпоет, – ответил Хлебников».
В третьей главе мы достаточно подробно писали о том, почему среди величайших революционеров в науке и ниспровергателей основ так много людей этого психофизиологического типа. Коротко повторим самое главное.
Классический шизоид – это человек кривой логики, склонный к бестрепетному сопоставлению далековатых понятий. Его ассоциации причудливы, неожиданны и поражают воображение. В запутанном и неясном он чувствует себя как рыба в воде. Он смотрит на мир через очки своих схем, и очевидная рассогласованность собственных умозрительных построений с общепринятым его ничуть не беспокоит. Он негативистичен, упрям и всегда знает, как надо. Давления среды для него не существует. Даже в мелочах он никогда не испытывает потребности быть «как все». Коротко говоря, шизоид по самой своей природе не умеет мыслить стереотипно, и если это счастливое свойство соединяется с интеллектуальной одаренностью, на выходе может получиться продукт исключительно высокого качества.
Возвращаясь к стигматам В. П. Эфроимсона, отметим еще один любопытный феномен – присутствие у одного человека сразу нескольких факторов, способствующих повышенной умственной активности. Например, некоторые гипоманиакальные гении имели еще и подагрическую стимуляцию – Лютер, Линней, Пушкин, Гёте, Диккенс, Дизель. Частота гиперурикемии в нормальной популяции, как мы помним, составляет не более четырех человек на тысячу и частота гипоманиакальности точно такая же, поэтому вероятность случайного совпадения этих признаков не превышает четырех случаев на миллион, тогда как среди выдающихся деятелей истории, науки и культуры таковых не менее десятка. Другими словами, обнаружение десяти «бистигматиков» среди четырехсот великих уже более чем в тысячу раз превышает ожидаемые по статистике цифры, что совершенно невероятно, если бы это было всего лишь простой случайностью. А ведь кроме двойного механизма существует и тройной – Дарвин, например, или Пушкин...
