Самооценка и роль. Научный сотрудник Н. написал работу по специальности. Опубликовал. Началось обсуждение, критика, похвалы. Чье мнение о работе наиболее важно для сотрудника Н.? Вполне очевидно: мнение коллег-специалистов. В той же области, по той же проблеме. Мнение лучших из специалистов, мнение знатоков.
Пускай и не самых выдающихся, не звезды первой величины академика Б. слишком далеко, - но уж никак не мнение профанов. Другое дело, что мнение профанов иногда кое-что значит в практическом Смысле, но для самооценки Н. как специалиста мнение это, как говорится, значения не играет, - Научный сотрудник Н. пришел на дружескую вечеринку, где, к его радости, не оказалось ни одного коллеги. Весь вечер сотрудник Н. острил и рассказывал анекдоты. Чье мнение о его интеллекте и обаянии было наиболее, важно для сотрудника Н.? Мнение всех присутствующих. Но особенно и персонально мнение некоей М. Профановой, о которой Н. весь вечер был наилучшего мнения.
Наша самооценка зависит, прежде всего, от оценок тех, в чьих глазах мы хотим играть некую роль, - от партнеров и зрителей нашего жизненного спектакля.
С первого взгляда кажется, что перечень этих людей ограничивается кругом "своих" - тех, с кем мы общаемся повседневно, с кем так или иначе отождествляемся, с кем поддерживаем отношения: родные, друзья, сослуживцы, знакомые... Какое мне дело, что подумает обо мне случайный прохожий или бывший друг Не.таковский, до которого мне нет дела, потому что ему нет до меня никакого дела?
Все так и, однако, не совсем так. Восхищенный взгляд чужого, безразличного мужчины иной раз важнее для женщины, чем ласки любимого мужа. Если вас обругал незнакомец, сумасшедший, которого вы больше никогда не увидите, вы почему-то расстраиваетесь, в вас что-то неприятно смещается. Даже если вас просто облаяла чья-то собака...
Волею судьбы и профессии мне приходилось иметь дело и с публикой уголовного сорта, с теми, в чью психику прочно и необратимо впечатался закон звериного клана: "люди" - только они, "свои", все же прочие суть либо средства, либо препятствия к жизнедеятельности.
И что же?.. Даже среди этих потерянных душ, отпетых, я не встретил ни одного, вполне безразличного к мнению об их персоне представителей "нелюдей", к коим и сам был относим. Удивительно при этом: насколько все они нечувствительны к отрицательным оценкам со стороны "фраеров" (наоборот, гордятся,, вменяют себе в достоинство) - настолько же чувствительны к положительным, к похвале самой незначительной. Этот факт отметил еще Макаренко и на него опирался, знал об этом и великий человеколюбец доктор Гааз, российский тюремный врач, чей призыв СПЕШИТЕ ДЕЛАТЬ ДОБРО начертан на его забытой могиле.
