— Для этого человека нет ничего святого, — обвинительная речь Райнхарда становилась все более пылкой. — Вспомни, например, как он пользовался доверчивостью этой несчастной белошвейки. Это просто подло. Он вспыльчивый человек, и кроме того, его никто не видел с той ночи, когда была убита фройляйн Лёвенштайн.
Либерман прикусил нижнюю губу и недоверчиво хмыкнул, все еще не соглашаясь с собеседником.
— Что? — спросил Райнхард, которого немного раздражало упрямство друга.
— Я все-таки еще не до конца понимаю.
Райнхард жестом попросил Либермана продолжить.
— Мы должны понять, какие у Брауна были мотивы, — сказал Либерман. — Что ему было нужно? Что он выигрывал от ее смерти?
— Деньги. Ведь сбежал же он с деньгами Рохе.
— Но убийство — это совсем другое дело. И потом, вряд ли фройляйн Лёвенштайн можно назвать богатой.
— Может быть, это было как-то связано с беременностью, с будущими детьми.
— Беспринципные люди редко утруждают себя беспокойством о своих незаконнорожденных отпрысках.
— А вдруг он убил ее под влиянием эмоций во время одной из ссор?
— Невозможно. Фокусы требуют подготовки.
— Тогда мотив нам все еще неизвестен, но мы узнаем его, когда поймаем Брауна.
— При всем моем уважении к тебе, Оскар, так нельзя. — После небольшой паузы Либерман добавил: — Это слишком примитивно. Нельзя выдавать желаемое за действительное, если хочешь прийти к правильному решению.
Райнхард подавил улыбку, но не смог удержаться и насмешливо поднял брови. Либерман взял свой стакан и, аккуратно взболтав в нем коньяк, вдохнул насыщенный аромат.
— Есть еще кое-что, — продолжал он. — Почему Браун сбежал, как обычный уличный воришка, запутав таким хитроумным способом полицию? Этим он только навлек на себя подозрения.
— Возможно, он передумал, разуверился в созданной им иллюзии, решил, что она никого не обманет.
— Да нет, вряд ли.
— Бывает, что люди ведут себя непредсказуемо, — сказал Райнхард. — Ты, как никто другой, должен это понимать. Мы не всегда можем найти изящное решение.
— Это верно, — ответил Либерман, — но я твердо убежден в том, что самые изящные решения являются также правильными. Хочешь еще сигару, Оскар?
Перед тем, как воспользоваться этим предложением, Райнхард вытащил из кармана фотографию, которую передал Либерману. — Вот, взгляни.
На снимке был красивый чисто выбритый мужчина около тридцати лет.
— Отто Браун?
Райнхард закурил, выпустил несколько облачков голубого дыма, пока табак разгорался.
— Мы взяли ее у театрального агента, который представлял этого негодяя в то время, когда тот выступал со своими магическими номерами в «Дунае». Фотография довольно старая, но сходство очевидно. Я приказал ее размножить и разослать в отделения полиции по всей стране.
