Я подошел к широкому окну. Утреннее солнце сверкало над розовыми облаками, как вечная фотовспышка; внизу расстилались белые одноэтажные домики с плоскими крышами. На улицах копошился народ, владельцы грузовых автомобилей переругивались с осликами. В зеленых садах женщины развешивали белье или сажали в дворовые печи тесто. Далеко на солнце блестела река, и у берегов, по шею в воде, теснились коровы и овцы, спасаясь от проворных весенних слепней. На другом берегу начинались ровные белые трехэтажные домики — деревня, где жили служащие компании.
Антонио сидел в кресле, задрав ноги на подоконник, и орал в телефонную трубку:
— Можно проехать?! На танке?! Только на танке или хоть на танке? Ах, только на танке!
Он сделал мне знак сесть и ткнул пальцем в ворох пестрых диаграмм на столе.
Я спросил:
— Ты слыхал, что вчера спросил репортер? Он спросил: «Правда ли, мистер Денисон, что вы станете заместителем министра связи?»
Антонио уперся в меня своими глазами цвета автомобильной покрышки, и спросил:
— А ты не хочешь? Почему?
— Жалованье маленькое.
— Жалованье маленькое, а взятки большие, — возразил Антонио.
— Это Деннер, — сказал я, — он хочет меня съесть.
— Все хотят съесть друг друга. Ну и что?
— Чем выше взбирается обезьяна, тем видней ее зад, — сказал я.
Серрини промолчал.
— Ко мне опять приходил человек из «Харперса», — сказал я. — Предлагал перейти к ним.
— Старый Гарфилд никогда не выгонит Деннера, — сказал Серрини. — Президент обидится. А чего хочет Деннер, ты знаешь.
Я пожал плечами и положил ему на стол утреннюю газету.
— Так кто будет платить апостолу за бензин? — спросил я.
— Понятия не имею. Я вчера задал ему тот же вопрос. Он сослался на птиц небесных, которые не сеют и не жнут, а Бог одевает их красивей, чем девиц из ночных кабаре. Завтра он устраивает пресс-конференцию во славу Божию и проповедь. По-видимому, считает, что этого будет достаточно, чтобы поехать по стране.
— Других денег у него нет? — уточнил я.
— Были, друг мой, были! Как раз за день до отлета «Сириуса» он получил чек на сто тысяч кредитов и переслал его в лечебницу для слепо-глухих. Потом включил телевизор — услышал про арбитражный суд и признание мятежников законным правительством. Это его сильно поразило. Он поговорил об этом с Господом, и Господь посоветовал ему купить билет на «Сириус». Так как денег на билет у него не было, то он отправился в «Анреко», добрался каким-то образом до старика Гарфилда, получил билет и контракт — и вот он здесь. Старый Гарфилд, — сказал Антонио, — наверно, совсем выжил из ума.
