Вадя сидел в кабине и, щурясь, смотрел прямо перед собой. Солнце всходило на него прямо по курсу.
Увидав Королева, подмигнул:
— Ну-ка крутани, братишка! С полбаборта возьмет.
— Иди ты к черту! — заорал Королев.
Он махнул рукой и обежал самолет с другой стороны:
— А ну — вылазь! Кому говорю?!
Королев боялся поддаться и потому нервничал и кричал, одергивая еще и себя.
Вадя плюнул и потихоньку стал выбираться из кабины.
XCIX
Пример Нади вдохновил и Королева, он тоже попросился полетать.
Летчик — крупный лысый дядька с умными глазами — допил кефир и теперь складывал в школьный пенал кузнечиков, которых собирал с замасленной овчинки. Это был такой способ ловли наживки — для рыбалки. Летчик расстилал овчинку, и кузнечик, попав на нее, как на облако, не мог дальше прыгать. Под ним проминались волоски меха и проглатывали усилие толчка.
Вадя молча смотрел, как Королев усаживается в кабину, поджимает ноги. Летчик заметил, что Вадя топчется рядом, и позвал его тоже занять место пассажира.
Вертолет рванул вдоль реки на бреющем.
Под ними понеслись бледные языкастые отмели, крутые лесистые берега, причалы, веером облепленные лодочками.
Вадя сидел едва живой, но поглядывал с суровостью.
Королев задохнулся ветром восторга.
Река взяла крутой поворот, они вписались в излучину, окинули разворотом городок, рассыпавшийся здесь по ярусам надпойменных террас, и полетели обратно напрямик, через лес, замелькавший страшно близкими верхушками сосен.
На аэродроме было уютно — они честно работали, никто их не гнобил, все вокруг состояло из насыщенной смеси воздушного ремесла и наслаждения полетом. Они сами не заметили, как покинули аэроклуб.
Просто встали утром, не сговариваясь, вышли на шоссе, потом свернули в рощу, вышли на череду полей, перелесков, в которых искали грибы, варили кулеш, пили чай…
Королев решил идти на юг, ориентируясь по солнцу и невзирая на наличие дороги. Но дороги почти всюду были — грунтовые, пыльные или непролазные в низинах, — они шли через поля, множась колеями, которые сходились, расходились, ответвлялись. Вдоль главных дорог, которые можно было отличить по крупной щебенке, иногда встречались погнутые скорлупки автобусных остановок.
Ночевка в поле была курортом по сравнению с ночевкой в подъезде. Погоды стояли сухие, роса и зори побеждались костром и теплыми вещами. Выдавая Наде ватник, Вадя любил вспомнить присказку:
— Холодно не бывает, бывает мало одёжи.
Они шли с наслаждением.
