— Здоров, — сказал милиционер, протягивая Охлопкову покрасневшую от увесистых сумок ладонь.
За ним с Охлопковым поздоровался длинноволосый усатый, его глаза пьяно синели. В кухню вошли еще двое. Никто не поинтересовался, что тут делает Охлопков. Все шумно начали раздеваться, радостно поглядывая на стол.
— Чего не раздеваешься? замерз? Сейчас согреешься, — сказал длинноволосый, доставая из холодильника бутылки.
— Тихо! кажется, наследник деда Гаврилы чем-то недоволен! — воскликнул скуластый сержант.
— Наследник Влада, — поправил его курчавый черноглазый парень, чем-то схожий с той молодой женщиной. Ну да, у него были такие же глаза, только поменьше.
— Он наследник славы, — сказал длинноволосый, расставляя бутылки.
Или Славы, Охлопков не понял.
— Вот именно! — подхватил сержант. — А я что говорю? Будет боец. Невидимого фронта.
Кудрявый усмехнулся. Сержант зло и весело хлопнул его по плечу:
— Вот увидишь!
Длинноволосый откинул русую челку, радостно оглядел всех:
— За стол, братцы.
— Подожди, где Таня? — спросил кудрявый.
— Танька! Анька! — крикнул длинноволосый.
— Тш! — шикнул кудрявый. — Малец только успокоился.
— Пусть привыкает! — гаркнул сержант.
Вышла белобрысая девушка с косами.
— Ну чего вы орете?
— Сестренка, — сказал длинноволосый, — не ругайся, дай я тебя обниму. Садись с нами. Где Танька?
— Дайте ей опомниться.
— Ну!.. ну ладно, мы же... но мы начнем.
— Уже с утра начали.
— Ну... ну а как? такое событие. Где магнитофон?
— Вот уж нет! — отрезала девушка. — Не хватало этих дурацких...
— Аркадий Северный дурацкий? Вилли Токарев?.. Что б ты понимала, сестренка!
Девушка увидела Охлопкова. Он топтался у двери в полупальто, вертел шапку.
— Познакомь хотя бы с друзьями, — сказала она.
— Да ты всех знаешь.
— Нет, не всех.
Длинноволосый удивленно оглянулся. И тоже увидел Охлопкова.
— А-а?..
Охлопков объяснил, в чем дело.
— Соседка? Гм. Где соседка? — спросил длинноволосый.
Девушка пожала плечами.
— Так вы к Ирме? Она куда-то пошла.
— Спроси у Таньки.
— Та-а-нь!
— К кому бы он ни пришел — к столу! — воскликнул длинноволосый.
Сержант подступил к нему, взял из рук шапку, предложил снять пальто. Охлопков уступил, присел.
— За железное здоровье Феликса! — гаркнул сержант, когда появилась улыбающаяся черноволосая женщина.
Зазвенели рюмки. Охлопков выпил водки.
— Еще неизвестно, — сказала молодая женщина.
— Все давно известно! — отрезал длинноволосый папаша.
— За Гаврилу Петровича! — провозгласил второй тост сержант.
