— Игорь Валерьевич, можно у вас сигаретку?
— Ты вроде не курила… На…
Даша затянулась “Ротмансом”.
Игорь Валерьевич надавил золотистым светом круглящуюся кнопочку. Салон обтекаемо заполнила музыка.
— Горловое пение… Князь мира стоит над обрывом и творит океан перед собой теми словами, которые исходят из его рта. Прислушайся, тут и печаль, и радость, и потеря.
— Да-да, — кивнула Даша, не слушая, — да-да.
Автомобиль тронулся с места.
Катя сумбурно, без ясности, подумала, глядя вслед джипу, что колоссальная неподвижность водителя и пассажира в автомобиле, который движется быстро, очень быстро — всего каких-то два века назад никто и не предполагал, что такая скорость возможна, — напоминает неподвижность мертвецов в катафалке.
Грузовик ехал вперевалку по разбитой грунтовке. Месил колесами глинистую грязь, ухал в лужи и выбирался на взгорки. Он двигался медленно, и с высоты его можно было, наверное, принять за жука, ползущего по светлой ниточке-дороге.
На зеркале заднего вида колыхался вымпел футбольной команды, затертый, замызганный. Приборную доску украшали лица красоток. Прихотливо изгибаясь, девушки с картинок смотрели загадочно, призывно. Юша поглядывал на них, иной раз отвлекаясь от дороги. Какую он выберет? Потемнее? Или вот как та, светленькую? Там, куда он направляется, таких будет много. И каждая готова раскрыть свои мягкие руки ему навстречу.
Интеллектуальный терроризм.Комплекс мер психического, информационного и эмоционального воздействия, приводящих к деструкции личности, неадекватной оценке происходящих событий, дезориентации, превратному пониманию своей роли и места в общем течении времени и событий и, как следствие, к ошибочным, бессмысленным, губительным словам и поступкам.
Ирина приходила в себя постепенно. Пробуждение напоминало галерею возвращений, когда кажется, что вот ты уже в сознании, и тут приходит еще одна какая-то очень существенная часть, и обнаруживаешь, что до нее ты все еще не собрана воедино.
С удивлением она оглядела себя. На ней была ночнушка в цветочек, руки и ноги привязаны эластичными колготками к кровати. Она приподняла голову, огляделась. Рядом — другие шесть кроватей, на них женщины. Кресло у входа, в кресле медсестра или нянечка.
Ирина откинулась на подушку, гибкие пальцы правой руки начали распутывать узел. Она оглядела себя — слава богу, бомбу с нее сняли. Жива. Это самое главное.
Точечные интеллектуальные бомбардировки.Нет необходимости закрывать всю возможную аудиторию одной плотной дымовой завесой ложной информации, если только некоторые фигуранты способны принимать действительно значимые решения. Вычленить множество узловых элементов из бесформенной толпы и прозомбировать их целенаправленно и дискретно — такова задача террориста-бессмертника, шахида многоразового использования.
