Первый же залп словно бы разорвался в моем левом ухе. При следующем близком разрыве так тряхнуло, что пол под ногами вдруг стал играть, стал скользким… Я упал. Встал и снова упал… Однако и близкие разрывы снарядов ничуть не приостановили Дашу — ей плевать! — она знай бежала по этажу… Заглядывала в опустевшие кабинеты.
Меня Даша словно не замечала. На фиг нужен!.. А я уже не так шустро бежал. Где-то (где, не помню) расшиб колено.
Было на этажах совсем пусто, пустынно. Изредка в коридоре возникал некий заблудившийся человечек, и Даша бросалась к нему с расспросами. Даша металась. Мы оба были как шизанутые. А заждавшиеся танки били по Дому, залп за залпом.
Особенно она искала Мишку-компьютерщика — этот многопрофильный спец мог быть сам (или мог оставить ей след) на восьмом этаже… или на девятом. Даша на ходу (на бегу) припоминала спецкомнатушки, где обычно три-четыре клерка и где Мишка мог нести дежурство. А уже непосредственно в комнатушке (опустевшей, без единого сотрудника) припоминала и искала его, Мишкины, заначки… Когда я ее настиг на девятом, она в безлюдной комнате как бы вспарывала массивный стол — выдергивала, а затем вытряхивала ящикиегостола… Оттуда (ища свое!) выбрасывала (с грохотом) дискеты, разъемы, переходники… Целые мотки шнуров!.. Прочие компьютерные прибамбасы, клавиатуры, модемы… Она не церемонилась ничуть. Балованная!
— Ищем? — Я подошел ближе.
Она оглянулась:
— Дед! Тебе чего надо?.. Ты идиот?.. Вали отсюда.
Она продолжала шмон: она рылась в электронном хламе все-таки вполне избирательно, нацеленно. Я заметил — она особенно цепко хватала свертки, пакеты, конверты. Свертки тотчас разворачивала, а пакеты и конверты запросто вытряхивала на стол.
Я сунулся к окну. Стекол, конечно, не было. Ветерок в лицо… А внизу за оцеплением я видел картинку: маленькие совсем людишки… Танки были тоже очень милы, игрушечны.
— Надо же! — сказал я. — Живые танки. Будут еще стрелять?
— А ты как думал?
А я не думал — я видел, что танковые дула прямо в меня. Они там пока что взяли паузу. Не стреляли.
Даша кричала мне: “Вниз. Вниз!.. Беги вниз, тупица! По правой лестнице!”
А я стоял у окна и не боялся. Мне понравилось, что я ничего-ничего не боюсь. И что внизу маленькие букашки-люди и таракашки-танки… Отчасти моя стариковская отвага объяснялась усталостью, это ясно, — набегался, напрыгался по ступенькам, возраст не обманешь, мне все стало по фигу!.. Но скорее всего, храбрость диктовалась контузией. Я ее уже схватил.
