Наиболее полно историко-этнографическую линию продолжил Тацит, посвятивший этой теме специальное сочинение «О происхождении и местожительстве германцев» (98 г.). Тацит первым точно очерчивает современное ему территориальное пространство Германии: к северу — от Рейна и Дуная до берегов Балтийского и Северного морей, на восток — от устья Рейна до Карпат. На основании древнегерманского фольклора он приводит германскую этногонию: Земля (Terra) — Туистон (Tuisto) — Манн (Mannus). От трех сыновей Манна произошли три группы: ингевоны (Ingaevonues), обитающие на севере; герминоны (Herminones), живущие внутри страны; истевоны (Istaevones) — все остальные. Согласно более древним преданиям, у Туистона было больше сыновей, давших начало племенам марсов, гамбривиев, свевов, вандилов. Тацитом делается однозначный вывод: «Германцы являются коренными жителями, совсем не смешанными с другими народами». Опираясь на эмпирический опыт прочих своих современников, Тацит объясняет антропологическую чистоту германцев отсутствием смешанных браков с соседними народами. В отличие от Страбона, Тацит утверждает, что совсем недавно возникший этноним «германцы» кельтского, а не римского происхождения: так галлы назвали пришельцев из-за Рейна, племя тунгров. Из страха перед завоевателями галлы впредь стали именовать германцами все зарейнское население, которое приняло это имя.
Начиная с Цезаря, этноним «германцы» прочно входит в терминологический оборот античной историографии, географии и этнографии. Античные авторы отмечали общие для всех германцев этнические черты: свободолюбие, свирепые нравы, светлые волосы и голубые глаза, легкость в смене места жительства, постоянные войны с соседями, перемежающиеся союзами с изъявлением покорности более сильным. Германцы стали рассматриваться в качестве такого же целого, как и греки, кельты, римляне. Речь идет, однако, о единстве скорее политическом, чем об этническом, поскольку Цезарь, Плиний, Тацит перечисляют наименования десятков отдельных племен, фиксируя отличия их обычаев и учреждений друг от друга. Наиболее подробный перечень критериев различий приводит Тацит: общий внешний вид, нравы, учреждения и обычаи, религия, язык, только им присущее оружие. По этим критериям Тацит судит, германское данное племя или нет. Например, певкины по языку, нравам, типам поселений явно германцы, однако они грязные, и в целом их внешний вид изменился вследствие смешанных браков с сарматами. Эсти нравами и внешним видом ближе к свевам, по языку — к Британии. Самыми истинными германцами являются свевы, а среди них — семноны. В надгробных надписях особого корпуса германских телохранителей императоров I в. н. э. всегда особо подчеркивается племенное происхождение гвардейца: убий, фриз или даже так: Валент, германец, батав по племени. Подобная самоидентификация позволяет говорить о том, что термин «германцы» отражает не единую этническую реальность, а восходящую к римлянам ученую и политическую конструкцию. В 59 г. до н. э. римский сенат именует главу свевско-гарудского племенного союза Ариовиста rex Germanorum, даровав ему титул «правителя и друга», то есть политического союзника Рима. В I в. н. э., особенно после войн в приэльбском пространстве, не давших римлянам желаемых результатов, быть германцем становится почетно: например, треверы и нервии на галльском левобережье Рейна кичились перед соседями своим германским происхождением.
