— Да, это удивительная история! Без начала и без конца, с одной только полыхающей серединой...
— Простите, не желаете ли вы вступить в «Общество мертвых»?
— Нет, не могу. У меня сейчас масса других дел.
— Уверяю вас, что более мертвого дела вы не найдете.
— Ах, как рано наступил этот поздний час!.. Что за шутки в такое время?!
— Я сам не знаю, как это случилось. Помню только, что вместо неба была пустота.
— Спасибо. Вот моя шляпа. Я все понял. А вы, кажется, были без шляпы?
— Без зонта я был.
— У меня правило — никогда не стоять к окнам спиной. Стою к ним или лицом, или ничем. Слышите металлические нотки в моем голосе? Это сталь.
— Я уже видел сегодня одну железную вывеску. Вся заржавела под ливнями. Когда-то на ней было написано МЯСО. Теперь ее можно вешать над чем угодно.
— Над человечьим родом? Вот шутник!.. Подайте-ка мне вон тот восклицательный знак! Бал-дарю!.. Ух-ух! Что бы мне такое сделать? Начать обмахиваться японским веером или окоченеть от предчувствий?
— Советую вам ничего не советовать.
— Вот тоже, советчик! Я что-то в этом роде и предчувствовал... Где веер? Вот он... Представляете, вдруг бы ночь перешла на японский язык, на японские созвездия. Все небо в иероглифах, переучивайтесь, господа астрологи!.. Или вдруг голод и смерть, как в Индии. А?
— Или вдруг приступ удушья. О ком вы говорите? Я молчу о Вологдове.
— Вот молчун! Но все же, вас могут услышать... Вчера я видел очень мрачный сон, а позавчера убедился, что он был вещим... Странное словосочетание — «сгустки дождя»!.. Вы мне наступили на крыло!
— Крыло мое, нога ваша.
— В чем смысл всего? Увы! только на этот вопрос мы и знаем ответ... О, «Неизданный Хлебников», вышедший в 1940 году!..
Соня и Пермяков сидели. Соня и Пермяков стояли. Сонины голубые глаза, сонины болезненно-светлые волосы, сонино все.
За окнами стоял косо поставленный дождь. Водосточные трубы трубили. Железные крыши стекали потоками на мостовые.
— Соня! — не сказал Пермяков.
Она посмотрела.
Прошло 0,7 лет. Сопя и Пермяков сдавлены толпой, укрывшейся от фонарей и от ливня. Слышные и неслышные стоны. Стиснутые губы, стиснутое время...
Наконец, все исчезает. Остается только след в виде огромного, темного, сверкающего пространства.
Мучительно долго ждут жениха. Невеста и ее родители. А он все не приходит. Жених приходит. Поздно! Время покончило с собой. Часы звякнули и остановились. На цепочке покачивалась мертвая гиря.
В петлице у жениха был цветок. Сейчас жених войдет сюда из прихожей. Вот уже глаз показался. Родители отшатнулись. Сейчас он сделает еще одну попытку. Трость, нога и жених. Вошли, сели, веселы, поздоровались.
