— Все нормально, — настаивал Джеймс, ловя меня объективом моей слабенькой телефонной видеокамеры. — Не пнете — не свалится. Вчера на нем сидела Джессика Альба, и ничего.
Я вцепилась в львиную шею, решив не подсчитывать, сколько Джессик Альб из меня можно выкроить, и молясь ногам реквизита, чтобы лев был рассчитан на нормальный человеческий вес, а не только на голливудских фей. Негромкий треск доказал: не рассчитан.
— Слушайте, я не могу спуститься, — сказала я, сдерживая панику. Признаюсь, это был не самый приятный момент. — Я серьезно!
Джеймс засмеялся, сунул мой телефон в задний карман своих джинсов и вытянул руки:
— Тогда прыгайте.
— Не могу! — испугалась я, нечаянно стиснув льва бедрами. — Я застряла.
— Но вы же не сможете брать оттуда интервью, — подначивал Джеймс. — А у меня через час здесь съемка. Я читал сценарий, вас в этой сцене нет. Прыгайте!
Я сжала губы и закрыла глаза. Ничего приятного в этом не было, как я ни искала. Подогнув под себя ногу (и едва не вывихнув при этом бедро), я по дюйму начала сдвигаться вниз, пока вдруг не соскользнула к львиной заднице гораздо быстрее, чем ожидала.
— Черт! — заорала я, спелой сливой падая в распростертые объятия Джеймса.
— Лучшее интервью за всю историю, не правда ли? — сказал он.
Проявив нечеловеческую (и неженскую!) выдержку, я отстранилась от широкой мускулистой груди и закашлялась, не зная, за что первое хвататься — пригладить волосы или одернуть юбку.
— Пожалуй, этот эпизод я опущу, — сказала я, принимая теплый от его тела сотовый. — Но декорации изумительные.
— Да, — кивнул он, оглядевшись. — Хотя я никогда не понимал тех, кто тратит огромные деньги на декорации. С другой стороны, нельзя же устроить взрыв на настоящей Трафальгарской площади.
— Вы все взорвете? — переспросила я, надеясь, что это будет не мой лев.
— Черт, я же давал расписку о конфиденциальности. — Джеймс провел рукой, застегивая рот на невидимую «молнию». — Я вам ничего не говорил.
— Естественно, — пообещала я. — А взорвут сегодня? Можно посмотреть?
— Проснулась жажда крови? Нет, к сожалению, Трафальгарской площади это не грозит до следующей недели.
— Джеймс! — заорал Блейк со ступеней Национальной галереи и постучал по наручным часам. — В трейлер!
— Хотите посмотреть мой трейлер?
Джеймс приподнял красивую бровь.
Я приподняла свою.
— Вы это всем женщинам говорите?
— Пару раз было, — признался он, обнимая меня за плечи и уводя в закат Ватерлоо.
Если посещение съемочного павильона было сродни визиту в Лондон, то прогулку в трейлер Джеймса можно сравнить с посещением рая. Я никогда не видела ничего настолько шикарного. По сравнению с трейлером Джейкобса «Юнион» с «Голливудом» выглядели молодежным общежитием.
