— Мишка! Ты все еще озоруешь? И по левым бабам бегаешь?
— А то как же? Случается, приловлю милашку на ночь! Ради перемены нужно, чтоб в импотенты раньше времени не свалить! Конечно, без рекламы! А ты что? Вовсе не шалишь, забыл молодость?
— Ни до того! В этой общаге не только мужское, человеческое не растерять бы! — вздохнул Егор.
— Ну-ка, прозвени адресок, где твоя общага? Тебя, как и братана, тоже спасать надо! Ведь именно тебе повезло больше других. «В малиннике» пашешь. Торчать должен, а ты хнычешь, как придурок. Не позорь брюки, дружбан. Слышь, вспомни, кто мы! И пользуйся этим даром до самого гроба!
Егор долго смеялся после этого разговора. Об уходе с работы даже думать позабыл.
Утром, появившись в общежитии, и не вспомнил
о вчерашней неприятности. Оно и понятно, ни до нее стало. Прибежала к нему Аннушка, уборщица со второго этажа. Со страха вспотела и побледнела, заговорила шепотом:
— Лукич! В комнате у девок чегой-то стряслось. Ну, да! В той самой, в угловой, куда нынче вернулась баба, какую прогонял!
— Что там случилось? — нахмурился мужик.
— Комната закрытая, ключа у меня от нее нет. Знамо дело, войти не могу.
— А зачем тебе туда надо?
— Как же так? Комната закрыта, а в ней мужик! Орет дурным матом. Видно, привязали его к койке наши шалашовки, а ночами пользуют по очереди!
— Ты что? Сдурела?
— Чего на меня лаешься? Иди сам послушай. Приморили сучки живую душу. А мужика, небось, в туалет приспичило. Дурным голосом орет. Всех матом кроет. Возьми запасной ключ, давай выпустим человека! Ведь неможно изгаляться вот так над мужиком,— поторапливала коменданта.
— Тихо! Никого нет! Что ты нагородила? — удивился Лукич, подойдя к двери.
— Небось, помер! Не дожил до избавления! — перекрестилась Анна и попросила открыть дверь.
В комнате было тихо. Койки аккуратно заправлены. Нигде ни соринки, ни пылинки.
— Ты что, Анка? Иль с вечера набралась? Что тебе померещилось?—досадовал Егор.
— Давай в шкафах глянем. Может, задохнулся там человек? — потянула дверь шкафа и тут же оба услышали:
— Убирайтесь отсюда вон! Какого вам тут потребовалось? Ходят здесь всякие бляди! Кто звал сюда? Выметайся, гавно, пока я тут всех не уделал! — заорало над головами.
Анна от страха чуть не упала, ухватилась за Егора, тот глянул наверх и расхохотался.
Большой попугай сидел в клетке и ругался, как пьяный мужик.
— Замолчи, козел! — цыкнул на него Лукич.
