Егор Лукич был своим человеком в милиции. Еще бы! Двадцать лет проработал участковым и знал каждого человека, всякого ребенка в лицо и по имени. Ему, как смеялись сотрудники милиции, даже дворовые собаки честь отдавали. И надо было, так не повезло. Едва человек вышел на пенсию, не успел отдохнуть, именно милиция уговорила Лукича принять на свои плечи это общежитие. Оно было бельмом на глазу всего города. О нем говорили на всех совещаниях и планерках. Никто не обронил ни одного доброго слова. Его ругали на всех уровнях, от областного начальства до дворников.
А и кому приятно получить в шесть утра бутылкой по голове, выброшенной из окна общежития. Попробуй, узнай, кто это отчебучил? Пили в общаге все и всегда. Даже когда весь город спал, в общежитии продолжался шабаш. Справиться с этим «чирьем» не мог никто.
Сюда каждую ночь с завидным постоянством приезжали «неотложки» и милицейские оперативки. Кого-то забирали, увозили, но тише не становилось. Крики, визги, песни, громкая музыка захлестывали все три этажа и не давали покоя людям в соседних домах. Когда там спали, этого не знал никто.
Тише становилось только днем, когда жители общаги уходили на работу. Но внутри оставалась вторая смена...
И вдруг, на изумленье всем, сюда прислали самого Егора Лукича. О нем в общаге знали, были наслышаны. Недаром удивились, что именно его назначили комендантом, а значит, полноправным хозяином общежития.
— Где мои хулиганки? — вошел человек в милицию. И поздоровавшись с сотрудниками, спросил:
— Больше ничем не отличились мои бабы?
— Помилуй, Лукич! А этого разве мало? Их весь город слышал! Не только люди, собаки охрипли брехать на них. Устроили такую веселуху, что мало никому не показалось. И тут спокойной минуты не побыли. Всю ночь балаганили. Не только забулдыги, а и мы животы надорвали, слушая твоих девок. Весело тебе с ними! Эти скучать не дадут! — говорили сотрудники милиции, выводя девок из камеры. Они, увидев Лукича, сразу притихли, стушевались, стояли молча, опустив головы, как провинившиеся школьницы.
— Ну, что девчата! Спойте на прощанье нам одну из вашего репертуара!—попросил оперативник и тут же осекся, увидев, как Егор грозит ему кулаком. А девки, покраснев, ответили:
— Ага, попробуй при Лукиче! Он языки из задниц голыми руками повыдирает.
— Теперь уж что нам споет Егорушка...
— Эх, ребята! Отпустили бы нас тихо! Так вот хозяина позвали. Он такую разборку учинит, что не только частушки, свои имена позабудем,— заранее пожаловались девки.
