Вывод?
Ничего хорошего меня здесь не ждет. Срок намотают независимо ни от чего. Не за убийство, так за мордобой. И что делать? Бежать? Пока затруднительно. Но… еще не вечер, поглядим, что и как сложится.
Утром третьего дня меня вывели из камеры. Пристегнули наручниками к дюжему сержанту.
— На обыск поедем, Сергей Николаевич, — пояснил появившийся в коридоре Марков.
— Кого обыскивать будем?
— Квартиру вашу. Авось и найдем что-нибудь интересное.
— А смысл? Во время этого убийства я был в сорока километрах от города.
— Угу. А еще мы нашли таксиста, который отвозил ночью от вашего дома какого-то мужчину. И аккурат в то место, где вы, по вашим же словам, и находились.
— И где ж вы его, такого памятливого и сознательного, нашли?
— Сам пришел.
Так, третий звонок. Подстава — и к бабке не ходи.
Автомобиль тормозит около родного дома. Всей толпой вылезаем на улицу и заходим в подъезд.
Около моей двери уже топчутся два каких-то мужичка, надо полагать, понятые. Взятыми у меня ключами Марков открывает дверь, и вся шатия-братия вваливается ко мне в прихожую. Капитан заводит стандартную говорильню на тему обыска. Ничуть ему не препятствую, подтягиваю к себе кресло и присаживаюсь, не обращая внимания на возмущенного сержанта. Мой дом, и я тут хозяин — извольте терпеть!
— Сергей Николаевич, в комнату пройти не желаете? — спрашивает меня капитан.
— И что я там потерял? Свои вещи и так все наперечет знаю, а то, что вы с собой принесли, все равно же спрячете и без меня найдете.
— Ну, знаете ли! — возмущается он.
— Знаю. И никому из присутствующих не верю. Вам — в первую очередь.
Когда на балконе обнаруживают пустые ножны от армейского штык-ножа, я ничуть не удивляюсь. Как там еще и полотенце со следами крови Умарова не нашли…
Из дивана торжественно достают десяток пистолетных патронов. На этом все результаты обыска и заканчиваются.
Полицию это нимало не смущает, и все найденное фиксируется в протоколе. Добавляю туда фразу о провокации и расписываюсь.
Снова спускаемся вниз. По дороге я рассматриваю стены когда-то родного подъезда. Вот же свиньи! Столько всего понаписали! Мордой бы вас об эту писанину повозить…
Дверь камеры снова захлопывается за моей спиной. Согнав со своего места какого-то невнятного мужичка, заваливаюсь спать. Силы надо беречь, кто знает, когда они мне еще пригодятся?
Телефонный звонок.
— Иван Егорыч? Здравствуйте, это Михалков говорит.
— Да, Никита Петрович, добрый день! Как ваше самочувствие?
