Никто страны сей безотрадной,
Обширной узников тюрьмы
Не посетит, боясь зимы,
И продолжительной, и хладной.
Однообразно дни ведет
Якутска житель одичалый,
Лишь раз иль дважды в круглый год
С толпой преступников усталой
Дружина воинов идет…
Склонила голову к плечу:
— Чьи это строки?
— Рылеева! — поспешил он, как ученик. — Из поэмы «Войнаровский».
— Правильно, — таким тоном, будто и вправду экзаменовала, подтвердила она.
Подошла к окну. Против света ее фигура обрисовывалась четко, а темно-русые волосы светились ореолом.
— Рылеев сам в сей стране не побывал — бог миловал, а другим декабристам, Бестужеву-Марлинскому, Муравьеву-Апостолу, довелось… И кому из иных свободолюбцев не довелось… А я не каторжанка, не поселенка, а тот самый Якутска житель одичалый.
— О, вы!..
— Хотя отца моего за какие-то прегрешения и препроводили сюда священником, на беднейший приход, и здесь он похоронен, я этот край люблю. С радостью учу и русских и якутских ребятишек. И не хочу, чтобы тягостная нищета и забитость сочетались у приезжих с представлениями о бесталанности здешних жителей.
— Да кто же может так подумать? — Он уловил в ее словах затаенную обиду. — Я считаю, что у каждого человека есть свой талант. Только условия нужны… И надо уметь заглянуть в душу. Это делает учитель — сеятель добра.
— Я рада, что вы… — оборвала, не закончив фразу, Зинаида Гавриловна. — Еще Муравьев-Апостол сказал: «Якуты крайне правдивы и честны, лукавства в них нет, и воровства они не знают». Это так!
Серго пришлась по душе ее горячность:
— Я слышал, что Муравьев едва ли не первым здесь и врачевать начал. Так что он не только ваш предшественник, но и мой.
Будто давний педагог и врачеватель, один из славных — из племени декабристов — едва ли не вправду был их общим и близким человеком: с того разговора у книжной полки открылись друг другу их души. Теперь, встречаясь, они улыбались как друзья, а вечерами, за гостеприимным столом Агафьи Константиновны, ему не надо было судорожно искать тему для разговора — в их отношениях установилась непринужденность…
Сейчас, в пути, ничто не мешало Серго вспоминать и давнее и недавнее, видеть перед собой милое, открытое, с огромными серыми глазами лицо Зинаиды Гавриловны и свет от окна на ее темно-русой косе.
Какое нынче число? Восемнадцатое?.. Сколько осталось до Нового года?.. На елку он приглашен в Якутск, к Ярославским. Губернскими властями не велено поселенцу Покровского заявляться в столицу области. Плевать он хотел на барона фон Тизенгаузена! Прикатит с бубенцами!..
