«Обращаюсь к Вам в надежде на утешение в моем безграничном горе, на то, что Вы разделите со мной мою скорбь. Простите за многословие: коротко сказать не умею.
Я вдова убиенного отца Василия Божарича, приходского священника из Рогамы, который погиб 15 ноября, исполняя свой долг перед Церковью и народом. Вот, дорогие братья, что он получил от своего народа... Вы и предположить не могли, что нынешнее поколение готовит священству. Ныне казнят не убийц и предателей, истребляющих народ, а тех, кто душу за него полагает. И отец Василий защищал веру, Церковь и традиции. Он боролся с осквернителями святынь. Он стал жертвой своей верности Кресту. Он служил не только своему приходу, он окормлял и Лешскопольский приход, в котором не было священника. Часто он слышал и такие слова: «Хватит, поп, ты нам не нужен. Пришло время сорвать маски, открыть глаза. Долой церкви! Долой ваши молитвы! Долой ваши мантии!». Он отвечал на это: «Дети, не на свободу вы народ ведете, а на бойню».
Итак, отца Василия позвали в Лешскопольский приход совершить требы: отпевание, венчание, освящение домов. В субботу около четырех часов он вышел из Нижней Горицы в направлении Ситницы: там нужно было освятить четыре дома. По дороге он был схвачен; был ли он убит у дороги или в каком-то доме, пока неизвестно, все боятся об этом говорить. Когда он не вернулся домой вовремя, я забеспокоилась и пошла его искать. Безуспешно. Только спустя две недели я узнала, что в Вуковце найден какой-то труп. Когда я, с позволения итальянских властей, приехала туда, только по одежде можно было узнать отца Василия. Я принесла с собой все, чтобы похоронить мужа по-христиански. С отцом Лукой Радичевичем мы хотели совершить отпевание. Пришел комиссар и запретил отпевание и похороны в Вуковце, он распорядился похоронить тело на самом берегу реки.
Подгорица, 22.2.1942
С уважением, Павка, вдова священника Василия Божарича».
