Подняв воротник куртки, он двинулся к дому, снова и снова перебирая в памяти разговор с Рили. Неужели он ошибался, думая, что может быть для Стеф и отцом, и матерью? Неужели она тоскует по Морин больше, чем им обоим представлялось?
Лайки неслись впереди, при этом Штикен, как обычно, игриво покусывал Уайти за лапы, стараясь обогнать ее. Свернув за последний угол, Тимоти с облегчением увидел, что в его окнах горит свет — значит, Стефани уже дома. Гораздо хуже было то, что и соседняя половина сияла почище рождественской елки. Если уж ему суждено иметь постояльцев, то он предпочел бы дюжину других вместо одной Лилиан Моро. Даже Виктору, своему брату, он обрадовался бы больше.
Из окон вырывалась музыка — нечто бравурное, перемежаемое взрывами смеха. О да, его дочь дома — никаких сомнений! Лучше предупредить ее, чтобы не так шумела в ближайшие несколько дней и не нарушала покой соседки.
Тим отряхнул снег с ботинок и открыл дверь, ожидая, что увидит Стефани перед телевизором. Однако гостиная в другом конце коридора была пуста.
Только теперь он понял, что музыка доносилась с половины гостьи, как и смех — глубокий, мелодичный женский и высокий, жизнерадостный, принадлежавший его дочери.
Проклятье! Он и без того уже достаточно натерпелся от вздорной европейской особы, но, кажется, она никак не хочет оставить его в покое. В последнее время Стефани и так питала склонность к бессмысленному времяпрепровождению, и меньше всего ей требовались дальнейшие инструкции от своенравной себялюбивой женщины вроде Лилиан Моро.
С досадой вздохнув, он решительно направился в противоположное крыло дома.
Девочка во многом напомнила Лилиан ее саму в этом возрасте — маленький сорванец, за независимой внешностью и показной храбростью которого скрывается внутренняя неуверенность и уязвимость.
— Ой! — разочарованно воскликнула она, когда Лилиан открыла дверь в ответ на ее стук. — Вы не Виктор.
— Это точно. По крайней мере, не была им, когда последний раз смотрелась в зеркало.
Лилиан рассмеялась, но девочка, очевидно не рассчитывавшая на гостеприимство незнакомки, отвернулась с удрученно поникшими плечами.
— Тогда простите за то, что барабанила в дверь.
— Подожди, пожалуйста. Я никого здесь не знаю, и ты — первая моя посетительница.
— Мне не позволяют надоедать гостям.
— Но ты мне вовсе не надоедаешь. — Она протянула руку. — И потом, мы можем познакомиться и общаться дальше на вполне законных основаниях. Я — Лилиан Моро.
