— Ты испытываешь меня, исправитель? — Мой вопрос прозвучал робко, но настойчиво. — Не дойдем ли мы так и до ереси креативщиков?
— А с чего ты решил, что это ересь, — удивился Гофер. — Всего лишь одна из бесконечных точек зрения, к тому же не отвергнутая Корпорацией. Надо будет сделать внушение наставникам, чтобы меньше сплетничали в дортуарах и больше занимались историей.
Действительно, о креативщиках рассказывали всякие жуткие истории. Они утверждали, что само человечество возникло в результате эстетизации легендарной Земли неким Великим Архитектором, а потом было рассеяно по звездам для окончательной гармонизации Вселенной, после чего мирозданию наступит конец, так как оно придет к своему завершению. Креативщикам приписывали самые невероятные злодеяния, от человеческих жертвоприношений до истребления целых звездных систем. Они якобы шли на любое зверство ради того, чтобы приблизить финальную эстетизацию, после которой Вселенная будет создана заново. И еще будто бы то ли они создали нанобов, то ли нанобы были посланы Великим Архитектором в дар креативщикам для исполнения его воли, но вину за Исход приписывали им однозначно. Кровь холодили истории о полчищах нанобов, которых вела на завоевания миров их страшная матка, и никто не мог противостоять смертоносной пыли, в мгновение ока разъедающей планеты, чтобы создать подобных себе тварей, невидимых глазу. Много рассказывали и о Хвори, которую несли с собой нанобы, оказавшиеся без матки. Мир оставался невредимым, но человеку там не находилось места.
Такими байками молодые стажеры любили пугать друг друга перед сном, когда освещение выключено и лишь призрачное свечение лунных зеркал льется в окна на длинные ряды коек...
Короче, в итоге долгих размышлений я пришел к выводу, что если нет подходящих строений для трансформирования в руины, то надо попросту создать эти руины на пустом месте. Траты, конечно, возрастут, но зато все маршруты пролягут идеально и не надо будет ломать голову над сочетанием живых и мертвых объектов. Словом, преимущества очевидны.
Головная боль началась позже.
Для первичной разметки площадок мне пришлось заново осмотреть места, отмеченные во время моего долгого путешествия как перспективные. На этот раз в моем распоряжении была летающая лодка представителя «Астрогида». Не помню его имени. Это был коротышка, откровенно скучающий в ожидании веселых денечков, когда сюда хлынут толпы туристов. Во время полетов он и Капатай, хлебнув вина, распевали песни — вперемешку тайлурские и пасторианские. Представитель был родом с Па Сотоу.
