— Какой хорошенький мальчик. — Сказала она. — Красивенький какой.
Миша внимательно смотрел на поддатую, немолодую уже женщину. Диана села к нему на колени.
— У тебя и пистолет есть?
Миша невольно улыбнулся.
— Не показывай! Я страшная трусиха. От одного вида оружия могу упасть в обморок.
Миша и так бы не показал. Пистолет он оставил в ящике стола Надиной комнаты. Сейчас в голове пробежала тревожная мысль. Комната-то не заперта. Мало ли!
Диана пошатнулась и, падая, обхватила молодого человека за шею. Двумя руками. Горячо задышала ему в лицо. Пахло от неё спиртным и ещё какой-то пищей, которую Диана жевала только-что.
— У ты, мой рыцарь… красавец мой… д’Артаньян…
Диана ещё крепче прижалась к нему.
— Пойдём, пойдём наверх.
«Ладно, пойдём. — Подумал Миша, вставая. — Но только в барана я наряжаться не буду. И в гроб со свечами тоже не лягу.» Направились они в Надину комнату. Всю дорогу дама висла на Мише, ноги её заплетались. В комнате, улучив момент, когда Диана отвернулась, Миша открыл ящик. Пистолет лежал на своём месте. Он вынул его и быстрым движением сунул под кровать. «Здесь одни психи. — Опять вспомнились слова Насти. — Кто-нибудь кого-нибудь пристрелит.» Кто-нибудь кого-нибудь.
В комнате Максимовой-Анаконды Андрей увидел всё тот же прежний репертуар. «Вся власть Советам!». «Железной рукой загоним человечество к счастью!». «Ты записался добровольцем?». «Красный террор!». «Грабь награбленное!». Портреты: Ленин и Троцкий. Теперь ещё добавились Маркс с Энгельсом.
Максимова достала свёрток: кожанку и сапоги.
— Сегодня ты будешь комиссаром. — Сказала она.
Андрей не спорил. Он покорно натянул сапоги, надел кожанку. Застегнулся.
Максимова стала перед ним на колени.
— Не убивай! — Закричала она, падая на пол и обнимая ноги Андрея в суровых кожанных сапогах. — Не убивай! Жить хочу!
— Это приговор народа. — Уверенно сказал Андрей. Он успел заучить текст. Слово в слово.
— Я молодая! У меня дети маленькие! Не убивай!
— Народ приговорил тебя.
— Не хочу умирать! Жить хочу!
— Ты будешь расстреляна именем революции.
Андрей поднял маузер, взвёл курок. Анаконда взяла дуло губами. Зажмурилась…
От удара выстрела задребезжали стёкла. Андрей выронил пистолет. Он не мог поверить в то, что произошло. Неподвижное тело лежало посреди пола. Всё было залито кровью. Андрей видел, как пустые зрачки смотрят неподвижно под потолок. Максимова была мертва.
Андрей быстро вышел. В холле он увидел Надю. Та курила, сидя в кресле. Встретившись глазами с Андреем, Надя застыла, выронила сигарету. Андрей смотрел неё страшным, неживым взглядом. Отшвырнув кресло, Надя взбежала наверх. Андрей стоял в коридоре в своей чекистской кожанке и этих дурацких бессмысленных сапогах. Надя отпихнула его, вбежала в комнату…
