Однако постройка стен занимала много времени, а порой нужно было быстро принять меры. Признаком надвигающегося кризиса было появление примерно во второй половине II в. земляных укреплений на подступах к множеству городов Британии. Например, в Сиренсестере земляной вал соединил уже построенные массивные каменные ворота и башни, словно необходимость заставила прервать неторопливое возведение укреплений по первоначальному плану и немедленно привести оборонительные сооружения в боевую готовность. Среди многочисленных вариантов объяснения причин этого кризисного периода наиболее вероятным представляется восстание на Севере около 180 г., которое сопровождалось варварским вторжением через границу, повсеместным ущербом и гибелью римского военачальника. Менее правдоподобным объяснением кажутся претензии правителя Британии Клодия Альбина на императорский трон в 193-197 гг.
Эта попытка и сопровождавшие ее события того времени возвещают начало нового периода в истории Империи, который сказался на участи Британии гораздо более решительно, чем на соседней Галлии. Великие войны Марка Аврелия на Дунае, которые в итоге ознаменовали начало неослабевающего натиска варваров на Западе, могли бы, не помешай этому его смерть, привести к осуществлению его цели – покорению Центральной Европы к северу от Дуная. Вместо этого 180 год стал годом крушения системы объявления наследников императорского трона, которую породило столетие здравомыслящих и чрезвычайно одаренных императоров. Воцарение Коммода, ужасного сына Марка Аврелия, совпало с началом военных действий на Севере Британии, о которых говорилось выше. В Британии, как и везде, попытки укрепить дисциплину в римской армии имели парадоксальные последствия. С завершением короткого периода, когда императоров часто убивали и они быстро сменяли друг друга, когда возобновились гражданские войны, армия заняла гораздо более влиятельное положение в обществе, а в самой государственной системе произошли серьезные изменения. Победителем в конце концов стал несгибаемый Септимий Север, разбивший Клодия Альбина в Галлии. Но армия не вернулась к роли дисциплинированной и преданной вспомогательной силы, которую исполняла тысячу лет; напротив, Септимий Север, основной задачей которого было сохранение собственной династии, старался подчинить все интересам войск.
Императоры III в. уже не пытались делать вид, что правят с общего согласия. Сенаторы, которых императоры II в. старались, более или менее искренне, привлекать к управлению как в гражданской, так и в военной сфере, отступили перед военными, из числа которых поставлялись профессиональные офицеры, все более необходимые армии. Былое различие между римскими гражданами и провинциалами, не имеющими гражданства, уже таявшее по мере того, как последние завоевывали статус римлян, ныне совершенно стерлось, а на смену ему пришла новая классовая структура – перед лицом закона общество делилось на высших (
