Похоже, мне повезло.
Я быстро записала в блокнот имя и фамилию самоубийцы и выключила компьютер.
Интернет все равно отказывался открывать какую-либо еще страницу: лимит исчерпан.
Впрочем, мои мысли сейчас были далеки от очередной задолженности.
Значит, вчера ко мне приходят с заявлением о пропаже книги, а сегодня вор бросается с крыши… Интересно.
Шестеренки в голове начали быстро крутиться.
Переодевшись, я кинула мимолетный взгляд на настенные часы. До начала работы оставалось еще целых три часа. Думаю, должна успеть. Да и сильно сомневаюсь, что с самого утра меня будет ждать толпа клиентов. Раньше обеда никто не появлялся, как показывала практика.
По дороге схватив телефон, я быстро по памяти набрала знакомый номер. В трубке раздались гудки. Возьми же телефон…
— Да? — заспанным и усталым голосом поинтересовался Алекс.
— Ты сегодня дежуришь? — завязывая волосы в хвост, сразу спросила я.
— Где? — явно не проснувшись до конца, уточнил друг.
— В морге, — терпеливо напомнила я, выходя из квартиры и закрывая замок на все обороты.
— Ты что ли, Вера?
— Кто же еще.
— Ну, я. Во что уже вляпалась? — абсолютно не удивился друг.
— К вам сегодня самоубийца должен был поступить. Твой тезка — Александр… Сейчас фамилию посмотрю, — начала я рыться в сумке, невольно обламывая остатки трехдневного маникюра.
— Не надо, у нас сегодня только один самоубийца. Александр Данилович Ерошин, двадцати семи лет, из села Краснопивневка. Это в соседней области, — зевая, ответил патологоанатом.
— Ты сейчас в морге? — на ходу поинтересовалась я.
— Да, у меня тут два дежурства подряд. Ты сейчас приедешь, я так понимаю?
— Да, буду через полчаса.
— Так и знал, что с этим Ерошиным не все в порядке. Он и не самоубийца, кстати… — лениво продолжил Алекс, звеня какой-то посудой.
— Как? Подожди, пару секунд.
На последних словах я поспешно рванула к остановке, от которой уже была готова отъехать нужная мне маршрутка. Вскочить я успела в последнюю секунду.
Быстро заплатив водителю горой мелочи, которая всегда валялась в моих карманах, я поспешно пробралась на самый последний ряд, устраиваясь у окна. Учитывая раннее время и воскресный день, маршрутка оказалась практически пустой.
— Так, что с Ерохиным? — наконец, я смогла вернуться к разговору.
— Ерошиным, — поправил меня друг. — А ничего. На голове у него вмятина, такая от удара чем-то тяжелым появиться может. Так что он уже мертвым с крыши полетел.
— А почему его в самоубийцы записали?
