Вот такой состоялся разговор.
Я сказал себе: «Ладно, пойду к редактору как-нибудь потом». Несколько дней я работал с этим «потом» — читал гранки, полосы, все шло, как обычно. Ольга Павловна по-прежнему рассказывала всякие истории про корректоров, но я слушал их уже не так, как раньше. Раньше я мог не согласиться с чем-нибудь, поспорить, а теперь ловил себя на том, что слушаю как-то подобострастно. Улыбаюсь, где нужно и где не нужно. Будто я сделал Ольге Павловне подлость, а она меня простила. И я ей благодарен.
Я просто боялся идти к редактору. Не потому, что он мог объявить мне выговор или уволить. Я его самого боялся, млел перед такой важной персоной. Но в конце концов все же пошел к нему. Есть дела, которые можно откладывать сколько угодно и ничего от этого не изменится, а есть, которые нужно делать побыстрей, иначе начнешь изменяться сам. Причем не в лучшую сторону. Мне очень не нравилось подобострастие, которое появилось во мне. Я боялся, что еще немного — и стану подхалимом.
Я пошел к редактору в обеденный перерыв, Ольге Павловне, конечно, ничего не сказав. В приемной ждало довольно много людей. Я спросил, кто последний, и тоже сел ждать.
Очередь продвигалась медленно. Обеденный перерыв уже кончался, а передо мной оставалось еще человек пять. Всем командовала секретарша редактора, совсем еще молодая, почти моих лет, мне даже припоминалось, будто я видел ее на каком-то школьном вечере. Когда из кабинета выходил очередной посетитель, она очень медленно входила туда, потом так же медленно выходила обратно, садилась за свой стол и только после этого говорила: «Следующий».
Она обратила на меня внимание, когда я уже собрался уходить: обеденный перерыв кончился. «Ты корректор? — спросила она, подойдя. — Чего же ждешь? Проходи в кабинет». «Эти люди пришли раньше меня», — ответил я. Сидевшие вокруг имели очень важный и солидный вид — неудобно было лезть без очереди.
«Так это же посетители!» — сказала секретарша громко. — А ты сотрудник. Иди».
Редактор сидел за столом и пил чай. Я объяснил ему, что ошибку пропустил я. «Да ну?» — удивился он. В его тоне совсем не было возмущения, и это мне не понравилось. «Вы, наверное, думаете, что я просто хочу выгородить Ольга Павловну? — спросил я. — Ошибаетесь. Это я в тот день читал четвертую полосу. И ошибку пропустил я». «Кто бы мог подумать, — сказал редактор. — Молодой, грамотный, а ошибок не видишь. Не видишь, да?»
Я не ответил. Тогда редактор засмеялся. Он посмеялся, попил чай, потом сказал: «Чудак ты. Да ведь я все знал. Неужели я мог поверить, что это Ольга Павловна? Она у нас на ошибки — зверь».
