Мистер Томас оказался стильно одетым человеком немного за сорок. Он прекрасно помнил свадьбу Форстера, так как ему доводилось раньше несколько раз работать с его невестой. Она специализировалась на рекламе купальников и нижнего белья как для журналов, так и на подиуме.
За рюмкой молодого виноградного вина Томас рассказал Дэну, что «крошка Эмма» — а тот каждый раз вздрагивал, словно от удара, стоило Рону назвать ее так — не так давно снова вернулась к своей работе. По слухам, после смерти мужа у нее начались финансовые трудности, и это заставило ее возвратиться на подиум.
Дэн слушал его, едва сдерживая охватившие его противоречивые чувства. С одной стороны, он был несказанно рад, что сейчас Эмма свободна, но, с другой стороны, в ту ночь она была замужем! Сознание этого приводило Дэна в ярость. И все же он записал название и адрес агентства, в котором она сейчас работала, хотя продолжал в душе обзывать ее «шлюхой» и «гулящей девкой».
Мысль о том, что ее муж наверняка уже пожилой человек, гораздо старше, чем она, и потому мог уже в то время серьезно болеть, пришла ему в голову, когда он находился неподалеку от агентства. Это обстоятельство в какой-то степени могло объяснить ее столь необычное поведение, если бы в ее манере вести интрижку чувствовался стиль. Но стиля-то как раз не было! Даже в одежде. Даже в том, как она улизнула, пока он спал.
Этого исчезновения он ей не сможет простить никогда. Он волновался и переживал все эти месяцы, считая себя одураченным. Ему очень хотелось встретиться с ней, чтобы понять, чем она смогла увлечь его, и спросить, почему она выбрала из всех присутствующих именно его, зачем ей вообще понадобилось так рисковать, ложась в постель с первым попавшимся ей мужчиной?
Сейчас у него была возможность за эти два дня расставить все точки над «i». Господи, почему ждать всегда так трудно?
— Ты хотя бы улыбнешься своему старому другу, Дэн? А то твоя мрачная физиономия нагонит и на меня тоску.
Дэн поднял глаза. Джонатан покинул свою мастерскую и, похоже, уже несколько секунд разглядывал его.
Когда-то давно они вместе начинали, и с тех пор Джонатан оставался его единственным другом здесь, в родном городе. С прочими он давно разошелся.
Джо был записным сердцеедом, любил дорогую элегантную одежду и менял подружек куда чаще, чем фотокамеры. Не изменился он и теперь, когда ему уже вплотную подошло к сорока, а волосы сильно поседели.
Дэну никогда не нравилась манера и стиль, в которых работал Джонатан. Он полагал, что этот путь не приведет друга к успеху и славе. Но беспечность и общительность Джо всегда его привлекали. Несмотря на свою неудачливость, он всегда Мог дать добрый и дельный совет. В людях старина Джо разбирался отлично, уж в этом ему никто бы не смог отказать.
