Он расположился напротив нее в точно таком же кресле и стал пить кофе, наблюдая за ней. Выражение его лица было таким же, каким было на кухне. В конце концов Дженни надоело молчание. Она поставила чашку на боковой столик, скрестила пальцы рук и положила их себе на колени.
— Итак, Алекс…
Он выглядел совершенно безразличным и спокойным. Его чувства выдало лишь трепетание ресниц.
— Чего ты хочешь, Алекс? От меня? От нас? Как мы будем жить?
Наклонившись вперед, он поставил кофейную чашку на холодный камин.
— Я знаю, что обидел тебя, — сказал он и немного помолчал. — Но я не хотел. Я вел себя очень высокомерно.
Дженни кивнула. Она тоже вела себя высокомерно.
Она посмотрела в его глаза. Ей столько всего хотелось ему рассказать, но внезапно она поняла всю прелесть молчания. Они сидели, пристально глядя друг на друга, между ними росло понимание без слов.
Означает ли это, что им удастся сохранить брак, или все настолько сложно, что им придется расстаться?
Страх стать второстепенным человеком в жизни Алекса не позволял ей понять, что он говорил правду, уезжая из Парижа. Он никогда не оставил бы ее одну, будь у него такая возможность. Алекс был человеком, всегда держащим слово. Но у Дженни почти не было опыта общения с подобными людьми.
Ее отец всегда обещал, что они пойдут в парк в следующие выходные. Но наступали выходные, и у него всегда была запланирована на эти дни деловая встреча, игра в гольф с важным партнером, поездка в Бельгию, Франкфурт или Рим… Поэтому Дженни привыкла к тому, что обещания часто оказываются пустыми.
Дженни заметила обручальное кольцо на пальце Алекса.
Вчера вечером она его не заметила, но это не означает, что его на пальце не было. Может, он надел его сегодня утром? Дженни не знала наверняка. Почти машинально она потянулась к браслету с брелоками на своем правом запястье, нащупала обручальное кольцо, скрытое от глаз многочисленными блестящими вещицами.
Внезапно ее окутало пугающее осознание того, что Алекс надежный человек. Лояльность была для него очень важна. Теперь ей предстоит ответить на вопрос, нужна ли ей его лояльность, хочет ли она, чтобы он сдержал данные ей обещания.
— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала она, заглушая голосом звон в голове, возникший от напряжения.
«Пусть он скажет правильные вещи, — молчаливо умоляла она. — Пусть мне будет от этого легче. Я не смогу снова шагнуть в пропасть, если его не будет рядом со мной. Мне будет слишком холодно, слишком одиноко».
