— С тобой все в порядке, мама? Мне позвонила Анна и рассказала о случившемся в миланском аэропорту.
— Со мной все хорошо. Ничего страшного не произошло, хотя, должна тебе сказать, как только я оказалась в наших старых добрых Штатах, сразу позвонила твоей сестричке и попросила ее вернуться жить домой, но ты ведь знаешь Анну…
— Да, она склонна считать этот инцидент непременной деталью итальянской действительности, сказала, что один из нападавших говорил по-английски. Думаю, тебе придется вновь нанять Дугласа.
— Я подумаю над этим, Стив. А сейчас расскажи мне о своих проблемах.
— С тех пор как мы поговорили с тобой в последний раз, дела пошли еще хуже. Доминик наложил запрет на все мои текущие счета. И это во время сбора урожая, черт возьми!
— Но почему?
— Да он удавится, но не даст купить мне новую давилку…
— Стив, что он говорил тебе?
— Все те же старые байки: винодельня требует слишком много вложений. Также предупредил, что если я и не разорюсь в ближайшее время, то он все равно выставит винодельню на продажу. Мама, он наделен такими полномочиями?
— Бог мой, я не знаю! Но действует так, будто все зависит только от него. Сегодня я собираюсь с ним поговорить и все выяснить. А теперь прекрати волноваться и возвращайся к работе. Кстати, кто ответил на звонок?
— Пенни. Господи, мама, я чертовски напуган. Доминик ведет себя так, будто он здесь босс.
— Не паникуй. Я знаю Доминика и Хораса немало лет, и твой отец всегда им доверял. Я уверена, что они действуют из лучших побуждении.
— Мама, не дай им отнять у меня это дело.
— Я вечером тебе позвоню.
Пич положила трубку и посмотрела на Майлза.
— Простите меня за беспорядок, Майлз.
— Все уже убрано, мадам. Мне вывести на прогулку Винни?
— Будь добр. Она, наверно, еще спит, свернувшись калачиком на моей подушке.
Майлз вернулся несколько секунд спустя без собаки. Лицо его вытянулось.
— В чем дело?
— Винни… Она ушла от нас.
— Ушла? Куда она могла уйти?
До нее дошел смысл сказанных Майлзом слов, ужасный смысл, и она рванулась в спальню:
— О нет, Майлз, нет!
Схватив маленькое худенькое тельце, она залилась слезами. Это уже слишком. Ну почему она должна была умереть именно сейчас?!
В спальню вошла Сара и постаралась успокоить хозяйку:
— О, мадам, она была не в себе с того самого дня, как вы уехали. Мне приходилось упрашивать ее съесть хоть что-нибудь. Ваш приезд был слишком большим потрясением для бедного маленького сердечка. Ведь ей уже двенадцать лет…
