Мелисса наверняка перескажет их разговор маме, а та тотчас перезвонит Мегги Джексон, а уж если знает Мегги, то меньше чем через час новость будут знать абсолютно все.
Софи уронила голову на руки.
— О господи, что я натворила?
— Ничего страшного, ты объявила о помолвке, забыв поставить в известность жениха! — съехидничала Элла. Сложившаяся ситуация ее, похоже, веселила, и она не видела в ней никакой трагедии.
— Что же мне теперь делать?
— Ну что ж, — сделавшись серьезной, заявила Элла, — раз ты не можешь больше разговаривать с Мелиссой, то я думаю, тебе стоит позвонить Бобби и поведать ему, что произошло. Пусть он узнает все от тебя, нежели от соседей.
— Да, конечно, ты права! — воскликнула Софи и, вскочив с дивана, ринулась на поиски телефона. — Я должна немедленно с ним поговорить.
Она посмотрела на часы. Было уже начало одиннадцатого. Фермеры всегда рано ложатся спать, и Бобби не являлся исключением.
Софи начала судорожно нажимать телефонные кнопки, но от волнения никак не могла правильно набрать нужный номер.
— И что ты собираешься ему сказать? — поинтересовалась Элла. — Ты не можешь просто взять и заявить, что вы с ним женитесь!
— Что-нибудь придумаем. Мы с ним все-таки друзья. — Софи отпила большой глоток вина. — Например, можем прикинуться женихом и невестой, а когда общий ажиотаж утихнет, сказать, что передумали.
Прикрыв глаза, Софи представила кухню Бобби и телефон на тумбочке. Возьми, пожалуйста, трубку! — твердила она про себя. Что же ей делать, если включится автоответчик? Не оставлять же ему сообщение типа: «Я сказала Мелиссе, что мы с тобой собираемся пожениться. Надеюсь, ты не возражаешь. Пока! Скоро увидимся!»
— Алло.
Славу богу! Он дома!
— Как хорошо, что ты взял трубку! Мне нужно срочно поговорить с тобой!
— Софи, это ты? — удивленно спросил Бобби.
— Я не разбудила тебя?
— Нет. Просто, понимаешь, мне сейчас не очень удобно разговаривать, — немного замявшись, пробурчал Бобби.
— Почему?
В ответ она сначала услышала глубокий вздох, а затем:
— У меня в гостях Вики.
— Вики?
— Да, Вики Моран. Ты ведь помнишь ее?
Софи бросило в жар, потом в холод, потом начало трясти, и только секунд через двадцать-тридцать она ледяным тоном произнесла:
— Да, я помню ее. А что она, собственно, делает у тебя?
Софи хотелось, чтобы ее вопрос прозвучал легко и непринужденно, но она услышала в своем голосе враждебность и, что еще хуже, нотки ревности.
— Ждет, когда я сварю для нее чашечку кофе, — как всегда невозмутимо ответил Бобби.
