Мне пришлось основательно познакомиться со средой, в которой разыгралась драма, вникнуть в судьбы и характеры ее участников. Так что я собирал разные материалы — все, что могло хоть как-то дополнить портреты действующих лиц этой истории. Я часто делал записи, не официальные, а так, личные, для себя. Однако они остались в этой папке, потому что… — он снова улыбнулся своей смутной, печальной улыбкой, — ну потому что в результате именно они стали основой для окончательных выводов. Так решило мое начальство.
— Спасибо, пан Себастьян. Думаю, что я успею просмотреть все это, пока вы не вернетесь с совещания.
Он кивнул мне на прощание и ушел — ровным, неспешным шагом. Походка человека, который способен вынести многое. Как-то Хмура сказал мне, что он научился так ходить во время войны в партизанском отряде.
А я осталась один на один с розовой папкой, черные тесемки которой были завязаны кокетливым бантиком.
Из коридора доносились отголоски обычного учрежденческого быта: открывались и закрывались двери, кто-то вполголоса разговаривал, где-то звонил телефон, стучала пишущая машинка. А с другой стороны, из-за окна, напоминал о своем существовании город: шаги прохожих, грохот и звон трамваев, гул машин, сворачивающих с Пулавской улицы к подъезду комендатуры.
Через минуту я перестала слышать все это. Я развязала черные тесемки и с некоторым удивлением начала просматривать материалы из розовой папки, на которой, кроме нормальных архивных обозначений, было старательно написано черной тушью кодовое название дела: «НОЧНЫЕ МОТЫЛЬКИ».
Вырезка из журнала «Мир экрана»: статья с цветными фотографиями журналиста Ромуальда Дудки из цикла «Творческие планы мастеров кино». На полях надпись авторучкой: «Место преступления».
Журналист пишет:
«Организовать встречу со Славомиром Барсом — дело нелегкое. И это неудивительно. Художник такого масштаба, которому наша кинематография обязана не одним успехом, не хозяин своего времени. И все-таки я должен взять у него интервью. Миллионы людей в Польше — да и во всем мире — нетерпеливо спрашивают: над чем сейчас работает волшебник десятой музы? Чем еще он нас порадует? Миллионы зрителей с замиранием сердца ожидают новых фильмов Славомира Барса.
Я отправляюсь в творческое объединение „Вихрь“ на поиски маэстро. К сожалению, его нет. Секретарша объясняет, что художественный руководитель „Вихря“, пан Барс, сейчас находится на киностудии. Но на студии его тоже нет. Кажется, он на натурных съемках. Я жду несколько дней. И вот наконец хорошие новости: Славомир Барс готов принять представителя журнала „Мир экрана“ на своей даче под Варшавой, где в тиши и одиночестве рождается его новое произведение.
