Когда в 1964 году Леонид Ильич Брежнев был избран Первым секретарем ЦК партии, я работал инструктором в аппарате ЦК ВЛКСМ. Как сейчас помню, я находился в служебной командировке в Томской области. Первым секретарем обкома комсомола там работал Борис Михайлов, затем мы встретились с ним уже в аппарате ЦК ВЛКСМ, а еще позже он перешел на службу в МВД СССР, и сейчас, по-моему, работает там (чуть ли не в пресс-центре). И вот, в один из тех октябрьских вечеров, мы решили зайти с ним в заводское общежитие, чтобы посмотреть, как живет молодежь. Вдруг слышим в одной из комнат возбужденные молодые голоса. Решили, что здесь ребята празднуют какое-то торжество, и, постучавшись, конечно, мы вошли. Так и есть: на столе у них стояло спиртное, они уже были немного навеселе, поинтересовались, кто мы такие, и пригласили за стол, налив по стакану «перцовки» (в то время это был самый ходовой и дешевый напиток, где-то по 2.12. за бутылку). Взяв протянутый стакан, я спрашиваю: «А по какому случаю?» Ребята радостно отвечают: «Хрущева сняли!» Чего они так радовались, я не знаю, но тут же мелькнула мысль — вот ведь как активно молодежь страны откликается у нас на политические события. Со своими «мерками», конечно, но все-таки — активно.
Это имя — Леонид Ильич Брежнев — в то время мне мало что говорило. То есть я знал, разумеется, что это один из руководителей страны, но — не более того. Вернувшись в Москву, я подробно прочитал в газетах о состоявшемся Пленуме ЦК КПСС и лаконичную — в газетном изложении — биографию нового лидера партии. Не могу сказать, что тема смены руководства вызвала у меня прилив какого-то энтузиазма и вдохновения: в то время ударным фронтом комсомола были кукуруза, разведение птицы и кроликов, то есть мы все больше интересовались какими-то конкретными делами, чем самой политикой. К Никите Сергеевичу Хрущеву у меня тоже не было — и не могло быть — какого-то уж совсем негативного отношения, так что в нашей среде октябрьский Пленум ЦК КПСС не вызвал какого-то изумления или тем более потрясения. Да и во всей стране, я думаю, тоже.
Очень трудно, конечно, давать сейчас какую-то человеческую оценку всей жизни Леонида Ильича в кругу семьи. Но вспоминая наше общение в стенах его дома, можно уверенно сказать, что это был очень хороший семьянин, человек с мягким и добрым характером, с большой любовью относившийся к своим близким. Он всегда радовался, если по субботним, воскресным или праздничным дням на дачу приезжали дети и внуки, находил для них время, знал, чем и как они живут, их настроения и проблемы. Несмотря на то что это были дети и внуки Генерального секретаря ЦК КПСС, у них, как и у всех людей, тоже, конечно, появлялись свои проблемы, служебные или не так уж часто — семейные неурядицы, но Леонид Ильич и Виктория Петровна о них знали и, если могли, всегда старались помочь, дать какой-то добрый совет. Если же кто-то из детей или внуков вдруг провинился, и все это приобретало огласку, то Леонид Ильич всегда спрашивал очень строго, и взбучка бывала. Ну, какие это могли быть проступки? Допустим, кто-то нарушил правила дорожного движения или, скажем, высокомерно повел себя с сотрудниками ГАИ — Леонид Ильич обо всем этом быстро узнавал, как это делалось, мы знали, и от него доставалось на «полную катушку». Впрочем, если говорить о внуках, то я не помню, честно говоря, чтобы они позволяли себе развязный образ жизни и были возмутителями спокойствия: ребята всегда держались в определенных «рамках» и воспитывались довольно строго. Несколько раз, по-моему, Леонид Ильич и Виктория Петровна бывали на днях рождения у своего сына Юры. А вот у нас с Галей он не был ни разу. Виктория Петровна иногда, хотя и редко, приезжала к дочери, а он нет. Может, мы не очень настойчиво приглашали, может быть, это совпадало с его нездоровьем, но факт есть факт: у нас он никогда не был. Зато Леонид Ильич иногда навещал внуков. Если это были семейные праздники, он обычно дарил какой-то подарок, говорил слова приветствия, немного общался с гостями и уезжал. Визиты к родственникам носили, конечно, очень короткий характер, но это и понятно: ведь когда-то надо было и отдыхать.
