— Ну? Как дела? Что эти изверги говорят? Чем мотивируют? — атаковала завуч молодого учителя.
Нетерпеливое любопытство, бесцеремонность, с которой Виктория Петровна и в кабинете директора ощущала себя основным действующим лицом, раздражали Надежду Прохоровну, но она никак не показывала этого. Спросила только:
— Может, и меня посвятите в свои секреты?
— Какие секреты?! — возмутилась Виктория Петровна. — В школе ни у кого от нас с вами не должно быть секретов! Этот молодой человек ходит в любимчиках, я и попросила его разведать, за что все-таки наши голубчики угодили в милицию? Милиция сигнализирует, что они хулиганили в подъезде!..
— Я думаю, это не совсем так, Виктория Петровна, и я прошу вас больше не давать мне таких поручений… посреднических, извините, это как-то неловко… — Несмотря на решительность, звучавшую в голосе, Анатолий Алексеевич совсем по-ученически топтался возле завуча. — У них было важное дело. Они хотели его обсудить. Шел дождь. Пришлось забежать в подъезд. Поднялись на второй этаж и громко спорили. Жиличка с этого этажа, как они говорят, оказалась слабонервной. Позвонила в милицию. Сейчас же все боятся подростков. Никто не хочет их выслушать. А их надо послушать! — твердо произнес Анатолий Алексеевич и с надеждой посмотрел на директора.
— Их послушать — волосы дыбом встанут, — мрачно проговорила Виктория Петровна, пристально изучая своих коллег. — Если им во всем потакать, завтра они и этого любимчика, своего избранника, тоже свергнут. В школе непозволительна анархия, в школе необходим порядок! И все обязаны ему подчиняться!
— А я согласна их выслушать, — коротко сказала Надежда Прохоровна. — И я прошу вас, Анатолий Алексеевич, взять классное руководство над нашими бунтарями. Я верю, вы сумеете найти с ними общий язык. Если не возражаете, я сегодня же издам приказ. Надеюсь, Виктория Петровна поддержит меня?!
Тяжело ступая, завуч направилась к двери. Анатолий Алексеевич смущенно развел руками, пробормотал что-то несвязное: «Благодарю… Подумаю… Но…» — и тоже попятился к выходу.
Оставшись наконец одна, Надежда Прохоровна вынула из сейфа письмо и еще раз внимательно прочитала его.
«Здравствуй, дорогая редакция!
Я пишу в редакцию первый раз и не знаю, как надо писать. Поэтому начинаю с самого для меня главного. Нашего завуча мы боимся как злого волшебника. Некоторые храбрятся: «Что мне сделают?» — а сами, завидя завуча, идущего по коридору, стараются незаметно улизнуть или опрометью бросаются наутек. Не хотят попадаться на глаза.
