Этой осенью, уже с дипломом историка, Анатолий Алексеевич начал вести и свой любимый предмет, и его уроки нравились ученикам. Он чувствовал, что ребята тянутся к нему, старался не избегать их испытующих взглядов и острых вопросов, которые нередко и его самого ставили в тупик. Тогда он честно признавался им в этом, как советовала ему мама, тоже учитель истории…
Согласившись на классное руководство, Анатолий Алексеевич лишился свободного времени и покоя. Он старался теперь подолгу оставаться с ребятами, иначе как бы он мог понять их? А ему прежде всего хотелось понять…
Он обещал им в дни Ноябрьских праздников пойти в поход. Договорился с шефами, молодыми сотрудниками научно-исследовательского института, что они проведут в школе дискотеку, даже с диск-жокеем. Ребята обрадовались, вроде бы успокоились, а на следующий день ушли с уроков.
Виктория Петровна, как всегда, первой узнала о том, что класс в полном составе исчез с занятий, и бушевала в кабинете директора:
— Вы только подумайте, уйти с двух математик, физики и биологии! Когда это было? А я предупреждала: попустительство к добру не приведет! Их надо наказать! Я настаиваю! Никаких вечеров! Никакой распущенности с диск-жокеями!..
Анатолию Алексеевичу показалось, что Надежда Прохоровна растеряна и колеблется.
— Я помню, в нашем небольшом городке, — неторопливо начала она рассказывать, — показывали трофейную картину. Были послевоенные годы, заграничных фильмов мы раньше не видели, и народ валил в кино. На вечерние сеансы билеты достать было невозможно, мы удрали с урока, с последнего, конечно. Директор школы в наказание послала наш класс разгружать машину дров, которые завезли на зиму. Мы без звука дрова перетаскали, да еще напилили и накололи. Все было справедливо, мы оставались друзьями. А тут мы по одну сторону забора, они — по другую. Как перебраться?
— Давайте поговорим с ними, — робко попросил Анатолий Алексеевич.
— Уже говорили, — отрезала завуч. — Даже совместно с родителями. Второй раз этой корриды мое сердце не выдержит!
— Ну, вы можете не участвовать в разговоре, — мягко посоветовала Надежда Прохоровна, — а нам с Анатолием Алексеевичем все же необходимо понять, что происходит…
— Я не привыкла не участвовать, — обиженно и в то же время надменно заявила Виктория Петровна. — Наше поколение не пугалось трудностей. Но потакать им я не намерена!..
Надежда Прохоровна попыталась уговорить:
— Может, вам все-таки поберечь сердце?
