Мой ответ вызвал шквал новых вопросов:
— Что такое плохо? Зачем наказывать? Кто наказывает?
Что такое плохо? Как объяснить тем, кто никогда не жил в большом обществе, что такое хорошо и что такое плохо? Вроде бы очевидные вещи, но я вдруг понял, что и тут не могу сказать ничего конкретного. Надо будет об этом подумать… сегодня вечером.
— Плохо — это когда ребенок нарушает общие правила, или делает опасное для себя. Например, переходит улицы на красный свет, или еду у другого отнимает, или игрушки. Если за детьми не смотреть, то они могут и грязи наесться.
— А зачем наказывать за то, что он отнимает еду? — удивилось существо с крокодильей мордой, — Тот, кто сильнее и сможет отнять еду у всех, станет самым успешным, и за это надо хвалить.
— А почему дети едят грязь, вы что, не даёте им еды? — спросило молчавшее существо сферообразной формы с заднего ряда.
— Еды у них достаточно, дети, они такие, могут попробовать её просто из любопытства.
— Наказания? Какой ужас, — в очередной раз ужаснулась летяга, — А мы своих детей не наказываем. Мы заводим детей для того, чтобы поделиться с ними разными радостями, а также мастерством фигурного полета. Они как-то и не балуются. А грязь они у нас сами не едят. Она же невкусная…
Я открыл рот и закрыл. Попробуй объяснить тому, кто всю жизнь прожил в дупле, что такое ребенок среди грязи мегополиса, или что такое дошкольник среди стиральных порошков в жилом блоке. Помню, какая паника случилась в моем детском саду, когда двое шестилеток на спор наелись хлорки…
— После детского сада дети у нас попадают в школу, — и я показал на рисунок, где учительница показывала детям на доске буквы, — уроки идут по пять — шесть часов, это примерно полдня.
— А что, ваши дети могут сидеть неподвижно так долго? — не унималась летяга, — А если им захочется побегать, или их заинтересует что-то другое?
— Их накажут. У нас мало времени, а детей надо научить множеству наук, и математике, и физике. Нам нужны хорошие специалисты, а не люди, которые бродят без толка… У нас есть такая школа, и потому, возможно, и получилось так, что это мы прилетели к вам, а не вы к нам.
На этот раз все промолчали.
— Давайте лучше я расскажу вам о нашем общественном устройстве. Раньше у нас было много непорядков, войн и страданий. Теперь у нас уже много сотен лет единое всепланетное правительство, которое следит за общественным благополучием. Мы все живем в единой правовой системе. Специальные органы строго наказывают тех, кто нарушает законы и пытается получить больше, чем другие. Для этого у нас по всей планете действует единая компьютерная система, которая каждый месяц сравнивает наши расходы с нашими доходами. Если человек тратит больше, чем положено, значит, он где-то обворовывает других. Его ловят и наказывают.
