— Не знаю я сальсу! Правильно у меня не получится!
Он приподнял бровь и вдруг резко развернул ее, поменялся с ней местами, одновременно с этим четко отбивая ногами темп.
— Мне жаль тебя огорчать, Ферн, но хочу тебе заметить — мы уже танцуем.
Да, конечно, кое-какие основные па ей известны, но для танца требовалось куда больше. Как ни соблазняла ее музыка, а ноги оставались непослушными, негнущимися. Ферн боялась, что собьется с темпа, а то и вовсе упадет.
— Ты знаешь, что я имею в виду, — прошептала она.
Джош только пожал плечами.
— У тебя отлично получалось всего мгновение назад, когда Сэм с Робом начали играть.
Она нахмурилась.
— Тогда было другое дело.
— Когда ты думала, что никто на тебя не смотрит? А какая разница?
Большая разница. Не хотелось ей выставлять себя дурочкой перед множеством людей, уже начавших поглядывать в их сторону, хуже того — останавливавшихся рядом. Ферн лихорадочно придумывала веские оправдания для отказа.
А у него глаза снова стали обволакивающими, влекущими…
— Закрой глаза.
Она сделала, как было велено, не в состоянии выносить его взгляд ни единого лишнего мига. Что он творит с ее нервами! Да и дышать становилось трудно. Полностью доверившись Джошу, она отдалась его власти. Он продолжал комбинировать базовые шаги — взад-вперед и влево-вправо, — те, которые она знала.
— Когда ты научился танцевать сальсу, Джош Адамс?
Он хмыкнул.
— Нельзя не набраться этих умений, если посещаешь Южную Америку так часто, как я.
Неожиданно выбросив кисть вперед, он опрокинул ее. Глаза Ферн широко распахнулись. Сейчас она оказалась в его объятиях, ближе, чем когда-либо раньше. О господи, ей требуется побольше кислорода.
Звук его смеха растаял, оставив вместо себя значительное молчание. Теперь оба смотрели друг другу в глаза, соединенные чем-то большим, чем переплетенные руки, ритм, удерживающий обоих рядом. Ее мускулы расслабились, движения стали плавными. Ферн внезапно обнаружила, что уже не просто разрешает Джошу вести в танце, а позволяет музыке проникнуть в тело до самого мозга костей.
Теперь, когда они двигались слаженно, Джош начал испытывать более сложные приемы, и Ферн обнаружила, что выполняет их так легко, словно тренировалась многие годы. Она даже могла позволить себе дополнительные подстукивания ногами, дополнительные покачивания бедрами, которые замечала прежде у более опытных танцоров.
Краем сознания она улавливала всплески аплодисментов, звон монет, падающих в пластиковую тарелочку. Но глаза ее не отрывались от глаз Джоша.
